"Лев Александрович Линьков. Малыш с Большой Протоки" - читать интересную книгу автора

Не так уж, чтобы чересчур много времени, а есть. Тут делай что хочешь:
желаешь - читай, хочешь - письма пиши, хочешь - сражайся в шахматы...
Трудновато оказалось привыкать и к такому режиму, и к занятиям. Взять
ту же физическую подготовку. С малых лет, как и все его друзья, Ермолай
любил коньки с лыжами. Футбольный мяч он готов был гонять хоть десять таймов
подряд. Словом, Ермолай считал, что уж что-что, а физподготов-ка ему не
страшна. А что получилось вскоре на первых же занятиях по преодолению полосы
препятствий?
На занятия вышли в полной боевой выкладке: с автоматом за плечами, с
малой саперной лопатой у ремня.
Старт брали из рва - в рост человека. Сами же недавно и отрыли этот ров
в промерзшей, окаменевшей земле.
Вьюжило, мела противная, пронизывающая поземка. Но капитан Яковлев
приказал проводить занятия. Пограничники ко всему всегда должны быть
готовы - врагам, нарушителям границы такая непогодь как раз на руку: и
видимость плохая, и следы заметет в два счета.
Сигналом к началу занятий был свисток старшины Петекова. Упершись
носком сапога в выемку в стене, Ермолай вымахнул из рва первым. Первым из
двадцати присутствовавших на занятиях солдат пробежал по снежной целине
несколько десятков метров. Тут путь преградил широкий ров. Съехать-то в него
Ермолай съехал мигом, а выкарабкаться смог только шестым - трижды скатывался
по обледенелому откосу обратно на дно.
Чем дальше, тем дело оборачивалось все хуже и хуже. В кузов грузовика
Ермолай взобрался седьмым; спрыгнул с кузова - девятым; прополз под
проволочными заграждениями пятнадцатым - и дыхание сперло, и руки и ноги
стали словно ватные.
А когда нужно было еще метнуть учебную гранату в окно фанерного макета
дома да забраться сквозь это окно в воображаемую комнату, Ермолай и вовсе
скис - хоть язык на плечо! Он стоял весь мокрый от пота, дыша, как паровоз,
не в силах вытереть выступившую на щеке кровь - и не заметил, как оцарапался
то ли о колючую проволоку, то ли о грубо обтесанную доску.
- Плохи наши дела, товарищ Серов, - сказал старшина Петеков. -
Слабовата у нас физическая закалочка! - И усмехнулся: - Это не шахматами
баловаться!
А над чем тут смеяться? Разве Серов виноват, что никогда раньше не
преодолевал полосу препятствий? И при чем здесь шахматы?
Несправедливый человек старшина, злой! В один из первых дней он
приказал вдруг Ермолаю подмести пол в казарме.
- А почему обязательно я? - проворчал Ермолай.
Петеков аж побелел. Заставил стать смирно и объявил, что за
препирательство с командиром Серов должен будет натаскать еще на кухню воды.
И это при всем честном народе!..
Не прикоснувшись к ужину, ни на кого не глядя, Ермолай сразу после
отбоя разобрал постель и уткнулся лицом в подушку, чуть не плача от стыда и
обиды.
- Сучковатый у парня характер! - сказал кто-то из солдат.
- Щеткой мести - не в шахматы играть! - хохотнул другой.
- Сознания у хлопца маловато, - вступил в разговор сержант Ивлев, - к
дисциплине не приучен. Ничего, перемелется - мука будет.
Ермолай только притворился спящим, на самом деле он все слышал. С чего