"Джеффри Линдсей. Дорогой друг Декстер ("Декстер" #2)" - читать интересную книгу автора

размяк? Я свернул за угол длинного темного зала и вышел не в ту дверь в виде
Слуги Декстера? Пополню ли я еще коллекцию моих охотничьих трофеев образцом
крови на лабораторном стекле?
"Десять! Готовы или нет, я иду искать!"
Да, действительно. Я иду.
Но куда?
Все началось, конечно, с сержанта Доакса. У каждого супергероя должен
быть заклятый враг, и он был моим. Я абсолютно ничего ему не сделал, но все
же он решил преследовать меня и отвлекать от моей работы во имя добра. Я и
моя тень. Ирония судьбы: я трудился аналитиком следов брызг крови для той
самой полиции, что наняла его - мы были в одной команде. Разве справедливо с
его стороны преследовать меня только за то, что время от времени я урывал
немного лунного света?
Я знал сержанта Доакса намного лучше, чем в действительности хотел,
намного лучше, чем просто коллегу. Я задался целью узнать все о нем по одной
простой причине: я никогда ему не нравился, несмотря на то, и я горжусь
этим, что я могу быть очаровательным и веселым на уровне мировых стандартов.
Но Доакс, казалось, чуял фальшь; вся моя ручной работы сердечность
разбивалась об него, как майский жук о ветровое стекло.
Это естественно привлекло мое любопытство. Я имею в виду: кто может
меня не любить? Я его немного изучил, и нашел ответ. Человеком, которому не
нравился Любезный Декстер, был сорока восьмилетний афро-американец,
отвечавший за освещение работы департамента в прессе. Согласно сплетням, он
был армейским ветеринаром, и начиная с поступления в отдел был вовлечен в
несколько смертельных перестрелок, которые Отдел Внутренних Расследований
счел правомерными.
Но что важнее всего, я обнаружил, что где-то позади глубокого гнева,
который всегда горел в его глазах, скрывалось эхо хихиканья моего
собственного Темного Пассажира. Это был всего лишь крошечный перезвон
малюсенького звоночка, но я был уверен. Доакс делил место кое с чем, так же,
как и я. Не то же самое, но очень похожее, пантера к моему тигру. Доакс был
полицейским, но он был также хладнокровным убийцей. У меня не было никаких
реальных доказательств этого, но я был столь же уверен, как был уверен, что
мог бы с закрытыми глазами перебить гортань разини.
Разумное существо могло бы подумать, что мы с ним могли бы найти точки
соприкосновения; выпить чашку кофе и сравнить наших Пассажиров, обменяться
приемчиками и поболтать о методах расчленения. Но нет: Доакс хотел видеть
меня мертвым. И я отнюдь не разделял его точку зрения.
Доакс работал с детективом ЛаГуэрта во время ее несколько
подозрительной смерти, и с тех пор его чувства ко мне выросли, становясь
намного активнее чем обычная ненависть. Доакс был убежден, что я имею
отношение к смерти ЛаГуэрты. Это было нечестно и абсолютно несправедливо. Я
всего лишь наблюдал - что в этом плохого? Конечно я помог сбежать настоящему
убийце, но что вы хотели? Какой человек отвернулся бы от собственного брата?
Особенно, если он сработал так чисто.
Чтож, живи и дай жить другим, как я всегда говорю. Или весьма часто,
так или иначе. Сержант Доакс мог думать, что хотел, и это было прекрасно для
меня. Законов против размышлений еще не придумали, хотя я уверен, что в
Вашингтоне над этим упорно трудятся. Нет, какие бы подозрения добрый сержант
не имел обо мне, он имел на них право. Но теперь, когда он решил перейти от