"Джоанна Линдсей. Влюбленный мститель [love]" - читать интересную книгу автора

препятствием.
Винсенту не раз давали понять самыми различными способами и по самым
различным поводам, что у него безмерно выразительные глаза, в которых
отражаются переживаемые им чувства. Подобные признания немало забавляли
его, поскольку делались обычно в постели, в пылу страстных объятии, а он
редко испытывал к женщине что-то кроме легкого интереса. По-видимому, все
дело в цвете его глаз. Сверкающий янтарь, расплавленное золото, дьявольски
порочные, чувственные.., всеми этими эпитетами награждали его мимолетные
любовницы, но Винсент только отмахивался. Глаза как глаза, ничего
особенного, по его мнению, обычные светло-карие, с золотистыми искорками,
таких миллионы. Правда, он прожил с ними двадцать девять лет и,
разумеется, привык.
Но если Ларисса воображала, что в них горит жаркое желание, хотя он
всего лишь восхищался ее красотой, не забывая при этом насыщаться, это
тоже сослужит ему хорошую службу. Предпочтительнее действовать не слишком
открыто. Обольщение - дело тонкое. Жаль только, если она окажется слишком
недалекой, чтобы понять, как умело ее соблазняют. Правда, и бежать ей
некуда. Она в его власти. Следует только умело убедить, что все зависит от
нее. Так он и сделает в подходящий момент. Разумеется, сейчас еще слишком
рано: она пробыла в его доме меньше часа.
И все же.., он не мог отвести от нее глаз, хотя и понимал, что
следовало бы. Но не мог.
Поразительно, как это Аскот до сих пор ухитрялся прятать от общества
свою прелестную дочь. Держать взаперти! В конце концов, они уже третий год
живут в столице. К этому времени ее наверняка должны были заметить, тем
более что по соседству жили немало титулованных особ. Однако она не была
помолвлена, не имела поклонников и никогда не становилась предметом
злословия. Этот сезон должен был стать для нее первым.., если бы отец
успел домой вовремя, чтобы вывезти ее в свет.
- Почему вы не выезжаете? - решился спросить он наконец. - О вас
никто не знает!
- Вероятно, я не прилагала к этому никаких усилий, - слегка пожала
плечами девушка.
- Но в чем же причина?
- Я не хотела перебираться в Лондон. Выросла в Портсмуте и была там
безмятежно счастлива. Поэтому и сердилась на отца за то, что оторвал меня
от привычной жизни. Весь первый год я вела себя как глупое избалованное
дитя и делала все возможное, чтобы заставить отца пожалеть о переезде.
Словом, была эгоистичной и себялюбивой. Но потом мне стало стыдно, и весь
следующий год я старалась загладить свою вину перед отцом и сделать наш
дом уютным и теплым. Знакомиться с соседями просто времени не хватало...
Господи, зачем я все это вам выкладываю?
Винсент расхохотался, сам удивляясь такой откровенности. Кроме того,
она казалась такой невинной и смущенной собственной болтовней. Пожалуй,
это самое забавное: он заставил ее забыть о строгих правилах этикета и
ненадолго стать простой и естественной.
- Должно быть, вы слишком нервничаете, - подсказал он, все еще
улыбаясь.
- Вовсе нет, - запротестовала она, по-прежнему избегая его
пристального взгляда, который он и не думал отводить.