"Джоанна Линдсей. Мне нужна только ты [love]" - читать интересную книгу автора

столько же земли, но скота у него было не меньше, а дом почти в два раза
больше, чем у Флетчера.
Вместе два этих ранчо - Бар-Эм и Кей-Си - составляли одно из самых
крупных владений в Техасе. Поскольку хозяевами были отец и сын, оба ранчо
воспринимались всеми как единое целое. Только сами владельцы считали
иначе, и даже теперь, после смерти Флетчера, Чендос продолжал настаивать,
чтобы управление оставалось раздельным. Он ничего не хотел брать у отца,
пока старик был жив, и не изменил своего решения, когда тот умер.
Однако сам Чендос изменился. Он сделался мрачным и вспыльчивым и
большую часть времени проводил на пастбищах, где мог сколько угодно
размышлять в одиночестве. Кортни думала, что главная причина тут одна:
Чендос никогда не жил в мире с отцом, а теперь, когда Флетчера не стало,
раскаивался в этом. Но Чендос на эту тему не распространялся. Если же
Кортни об этом заговаривала, он выходил из себя и уединялся на пастбищах.
Но время - лучший лекарь. Дни шли за днями, и он уже не казался таким
угрюмым, хотя и от вспыльчивости не избавился. Кейси же, упорно
возвращавшаяся к разговору о ранчо, отнюдь не способствовала успокоению
отца. Впрочем, сама она относилась ко всему этому весьма серьезно.
Они были очень похожи, отец и дочь. В отличие от двух своих братьев,
восемнадцатилетнего Тайлера и четырнадцатилетнего Диллона, больше
походивших на представителей рода Кортни, Кейси была вся в отца - и
нравом, и внешностью. Она унаследовала и высокий рост Чендоса: вытянулась
на пять футов девять дюймов и была самой рослой девушкой в округе.
Единственное, что досталось Кейси от матери, - это глаза. Они сияли
мягким светом, словно два янтаря. И все же, хоть Кейси и старалась
подчеркнуть свою женскую сущность - это вполне соответствовало обычаям
Запада, где молоденькие девушки рано выходили замуж, - она не казалась еще
зрелой, как ее сверстницы. Высокая, даже долговязая, и худощавая, как
отец, но не такая мускулистая.
Она была хорошенькой, только такой беспокойной, что ее красоту не
успевали заметить. Беда в том, что она вообще никогда не сидела на месте.
Кейси все время двигалась: переступала с ноги на ногу, в разговоре
помогала себе жестами, вышагивала большими, почти мужскими шагами.
Но если вам удавалось поймать ее в спокойную минуту, вы замечали,
какие огромные у нее глаза, как безупречно гладка ее загорелая кожа, какой
у нее прелестный вздернутый носик. Брови у Кейси были немного густоваты, а
форма подбородка свидетельствовала об упрямстве, но при совершенном овале
лица это не так уж бросалось в глаза. Поражала ее невероятная способность,
общаясь с Чендосом, скрывать свои чувства, когда она этого хотела,
скрывать настолько, что вам ни за что не удалось бы угадать, о чем Кейси
думает и что переживает.
На этот раз все было иначе. Кейси, как и ее отец, обладала умением
перестраиваться. Если одна уловка не срабатывала, она обычно переходила к
другой.
Повышенный тон не подействовал, и Кейси заговорила спокойно:
- Но ведь должен же кто-то управлять ранчо Бар-Эм.
- Соутус вполне справляется.
- Соутусу шестьдесят семь лет. Он ушел на покой и мирно жил на
собственной земле, когда умер дедушка. Он согласился взять бразды
правления временно, до тех пор пока ты не найдешь ему замену. Но ты так