"Джоанна Линдсей. Когда любовь ждет [love]" - читать интересную книгу автора

леди Леони чувствовала свою личную ответственность за проступки своих слуг.
- Позвольте мне разобраться с этим, сэр Гиберт, - взмолилась она,
впервые узнав про эти жалобы. - Боюсь, мои крепостные считают, что делают
для меня доброе дело, творя бесчинства в Круеле. - Поясняя свои слова, она
призналась:
- Я была в деревне в тот день, когда Алан Монтиньи приехал сообщить
мне, что приключилось с ним и его отцом. Слишком многие крепостные видели,
как я расстроена, и, боюсь, слышали, как я желала несчастья Черному Волку,
который ныне владеет Круелом.
Гиберт с трудом верил, что Леони может кого-либо проклясть. Леони на
такое не способна. Она слишком хороша, слишком добра, слишком быстро
стремится исправить ошибки, облегчить другому заботы. Нет, считал сэр
Гиберт, она не способна на дурные поступки. Она была избалована его
опекой. Но, спрашивал он себя, если бы этого не сделал он, то кто? Конечно
же, не ее отец, уславший Леони прочь из своего дома шесть лет назад, когда
умерла ее мать. Он отправил ее в крепость Першвик вместе с Беатрисой,
сестрой ее матери, потому что ему невыносимо было постоянно видеть ту, что
так напоминала любимую жену.
Гиберт не мог постичь этого поступка, но ведь ему не довелось близко
знать сэра Уильяма Монтвинского, хотя и поселился в его доме вместе с леди
Элизабет, когда она стала женой сэра Уильяма. Леди Элизабет, дочери эрла -
а она была пятым, самым младшим ребенком, - было дозволено выйти замуж по
любви. Сэр Уильям никоим образом не был ей ровней, но любил ее, может
быть, даже слишком сильно. Кончина жены погубила его, и он, видимо, не мог
выносить присутствие своего единственного ребенка. Леони, как и Элизабет,
была миниатюрной, изящной, светловолосой, природа щедро одарила ее
необыкновенными волосами серебристого оттенка и серебристо-серыми глазами.
Чтобы описать Леони, слово "красивая" было недостаточно.
Он вздохнул, думая об этих двух женщинах, матери и дочери; одна
умерла, вторая была так же дорога ему, как и ее мать. Вдруг он замер: его
благостные размышления были прерваны донесшимся из леса боевым кличем,
яростным воплем.
Всего секунду Гиберт простоял без движения - выхватив меч из ножен,
он бросился в лес. Четверка воинов, ждавшая неподалеку вместе с лошадьми,
кинулась вслед за ним, и каждый в душе надеялся, что ушедшие с Леони воины
держались рядом с ней.
Углубившаяся в лес Леони Монтвинская на мгновение тоже обмерла,
услышав этот нечеловеческий вопль. Как обычно, она удалилась от
сопровождавших ее воинов на значительное расстояние. Теперь же ей
почудилось, что поблизости находится некий чудовищный, подобный дьяволу
зверь. И все-таки природное любопытство, столь несвойственное леди,
побудило ее направиться туда, откуда донесся этот вопль, вместо того чтобы
вернуться к своим воинам.
Она почувствовала запах дыма и побежала изо всех сил, продираясь
сквозь кусты и деревья, пока не обнаружила, откуда шел дым, - сгорела
избушка лесоруба. Один из рыцарей стоял, глядя на дымящиеся остатки
жилища, и пятеро других рыцарей и пятнадцать воинов в полном вооружении
верхом на лошадях также молча смотрели на уничтоженное строение.
Закованный в латы рыцарь расхаживал между пепелищем и людьми. Пока Леони
разглядывала эту сцену, он разразился яростной бранью, и тут она поняла,