"Джоанна Линдсей. Любовь и месть [love]" - читать интересную книгу автора

бы, что у него начались слуховые галлюцинации, когда вдруг раздал шепот:
- Вы действительно один из Мак-Киннонов? Было невозможно понять, кто
задал вопрос. Джеми по-прежнему ничего не видел. Внезапно Джеми ощутил
струю прохладного свежего воздуха, и, прежде чем ответить, глубоко
вздохнул:
- Я не привык разговаривать, не видя своего собеседника.
- Я не рискнул принести с собой свечу. Кто-нибудь может увидеть.
- Тогда вам лучше совсем уйти. - В голосе Джеми звучала насмешка. - А
то, не дай Бог, кто увидит, как вы разговариваете с Мак-Кинноном.
- Так значит вы действительно из Мак-Киннонов?
Джеми не ответил. Дверь над головой быстро захлопнулась, но через
несколько минут открылась снова. В появившуюся узкую щель на потолке
просунулась чья-то голова с копной рыжеватых волос. Тусклый свет свечи дал
возможность Джеми разглядеть глубокий погреб, где он сидел.
Это была глубокая яма диаметром около семи футов, где полом служила
плотно утрамбованная земля. По земляным стенам можно вскарабкаться наверх,
но дверь в погреб сделана прямо посредине потолка, и даже если до нее и
удалось бы дотянуться, она, конечно, заперта на задвижку.
Джеми видел подобные темницы. Они были удобны тем, что не требовали
никакой личной охраны. Из них практически невозможно сбежать. Лично он
предпочел бы сидеть в каменной темнице. По крайней мере, воздух не был бы
таким затхлым, и, возможно, внутрь проникал бы хоть слабый свет.
- Вы ничего не ели.
Джеми медленно сел и прислонился спиной к стене, держась рукой за
голову, чтобы уменьшить боль.
- Я не вижу никакой пищи.
- Она в том мешке, который лежит рядом с вами. Он завязан, чтобы туда
не пробрались жуки.
- Какая заботливость! - безразлично заметил Джеми. Он взял мешок и
открыл его. Внутри находился ломоть ржаного хлеба и половина небольшого
тетерева - пища, приемлемая для крестьянина, но совершенно непривычная для
него.
- Если это все, что полагается на обед пленнику, похоже, мне придется
сбежать, чтобы хоть поесть нормально.
- Вы забыли, что находитесь здесь не в качестве гостя, - в голосе
посетителя была сухость.
- Но я бы посоветовал со мной обращаться именно как с гостем, иначе я
могу прийти в ярость из-за своего заточения. - В невозмутимых словах Джеми
слышалось присущее ему высокомерие. - Могу тебя заверить, что старому
Дугалду непоздоровится, если я разгневаюсь.
- Вы слишком самоуверенны, если говорите о мести, находясь в темнице.
- Ас кем, собственно, я разговариваю?
- Я - Найал Фергюссон.
- Я не сомневаюсь, что вы Фергюссон, но который из них?
- Я сын Дугалда.
- Молодой лэрд, не так ли? - Джеми был действительно удивлен. - Вы
совсем еще мальчишка.
- Мне уже тринадцать! - воскликнул Найал.
- Да, я слышал, вашему отцу пришлось долго трудиться, прежде чем вы
появились на свет, - усмехнулся Джеми. Новый приступ дикой головной боли