"Линдсей Дэвис. Заговор патрициев, или Тени в бронзе ("Маркус Дидия Фалько" #2) " - читать интересную книгу автора

- Анакрит думает, что ты и есть его сын! - выдал Веспасиан. Меня
поразила хитрость Анакрита. Мой отец ушел из дома с рыжей вязальщицей
шарфов, когда мне было семь лет. Я никогда его не простил, а моя мама
смертельно обиделась бы, узнав, что у меня с ним сейчас какието дела. Если
Гемин и был моим отцом, я бы предпочел этого не знать.
- Анакрит, - коротко сказал я Веспасиану, - живет в своем романтическом
мире!
- Очень азартен в своей работе. А что ты думаешь о Моме?
- Так себе.
Веспасиан проворчал, что мне никто никогда не нравится; я согласился.
- Жалко Лонгина, - задумчиво произнес он, клоня к окончанию нашей
беседы.
Я понял, что он хочет сказать. Любой император может казнить людей,
которые с ним не согласны, но оставлять их на свободе, чтобы те снова на
него нападали, - это особый стиль.
- Вы понимаете, - пожаловался я, - что брат Гордиан подумает, будто
сегодняшний ад приказали устроить вы. Когда я появлюсь перед ним со
счастливым лицом, он предположит, что я ваш личный истребитель - или так и
есть? - подозрительно спросил я.
- Если бы мне нужен был дрессированный убийца, - отвечал Веспасиан,
позволяя мне оскорблять его, как будто он получал удовольствие от этого
нового занятия, - я бы нанял когонибудь, кто меньше высказывает свое мнение
о нравственности...
Я поблагодарил его за комплимент, хотя Веспасиан сделал его
ненамеренно, затем вышел из дворца, проклиная шанс получить премию, который
я потерял изза пламенной кончины жреца Лонгина. Чтобы относиться к среднему
классу, мне нужно было четыреста тысяч сестерциев. Веспасиан оплачивал мои
расходы наличными плюс скудную суточную норму. Если бы я не зарабатывал
немного дополнительно, это приносило бы мне жалкие девять сотен в год. Чтобы
прожить, нужна, по крайней мере, тысяча.

X

Несмотря на все опасности ночных улиц, я снова пошел к дому Пертинакса.
Мне удалось добраться до Квиринальского холма всего лишь с синяком на руке
от пьяницы, который, абсолютно не чувствуя пространства, врезался прямо в
меня. Однако пространство он чувствовал лучше, чем казалось; когда мы
выделывали неистовые пируэты, бродяга свистнул мой кошелек - тот, в котором
я ношу мелкие камешки для разбойников такого рода.
Я ускорял шаг на протяжении нескольких улиц, на случай, если он
бросится за мной, чтобы извиниться.
До виллы я дошел без дальнейших несчастий.
Изза установленного в Риме комендантского часа мы смогли привезти
колесное транспортное средство на Квиринал только с наступлением темноты;
быть душеприказчиком - занятие для призраков. Теперь на улице стояли четыре
повозки, а люди аукциониста грузили на них кушетки из атласного дерева и
эмалированные египетские серванты, в которые втиснули светильники, чтобы
уравновесить нагрузку. В доме я помогал носильщикам, подставив плечо к шкафу
для одежды, который они двигали по коридору.
- Фалько!