"Астрид Линдгрен. Мы - на острове Сальткрока (Повесть)" - читать интересную книгу автора

очень-то всерьез, ясное дело, но все-таки втайне они побаивались - подумать
только, вдруг в один прекрасный день Малин влюбится так сильно, что дело
кончится помолвкой, а то и свадьбой.
- И как только мы управимся без Малин, - часто повторял Пелле то, о чем
каждый с тревогой думал про себя. Ведь Малин была опорой семьи. С того
самого дня, когда умерла при родах Пелле их мать, Малин заменила ее всем
Мелькерсонам, включая и самого Мелькера. Неокрепшая, тоненькая девочка-мама
сперва была беспомощна и несчастна, но мало-помалу научилась вытирать носы,
стирать, бранить и печь булочки - таковы были ее заботы по дому, как она
писала в своем дневнике.
- Ты никогда не бранишься зазря, - уверял ее Пелле. - Вообще-то ты
добрая, нежная и ласковая, как крольчиха.
Прежде Пелле не понимал, почему Юхан и Никлас не одобряли кавалеров
Малин. Он был твердо уверен, что Малин на веки вечные принадлежит семье
Мелькерсонов, сколько бы пареньков в рубашках поло ни увивалось вокруг нее.
Но неожиданно сама Малин, не ведая о том, лишила его прежней уверенности.
Как-то вечером Пелле лежал в постели и старался заснуть. Сон не шел, потому
что совсем рядом, в ванной, Малин распевала во все горло. Она пела песню,
которую Пелле никогда раньше не слыхал, и слова этой песни поразили его как
гром среди ясного неба.
- "Едва лишь став студенткой, она выскочила замуж и родила
ребенка..." - распевала Малин, не подозревая, что натворила.
"Едва лишь став студенткой..." А их Малин как раз сдала экзамен и стала
студенткой. А потом, потом того и жди... Пелле даже вспотел в постели. Он
понял, что ему грозит! И как это он раньше не понимал! Малин выйдет замуж и
уйдет из дома, а они останутся с одной тетушкой Нильсон, которая приходила к
ним ежедневно на четыре часа, а потом уходила к себе домой.
Мысль об этом была невыносима, и Пелле в отчаянии бросился к отцу.
- Папа, папа, когда Малин выйдет замуж и родит ребеночка? - спросил он
дрожащим голосом.
Мелькер удивленно поднял брови. Он не слышал, чтобы Малин собиралась
замуж, и не понимал, что для Пелле это вопрос жизни и смерти.
- Ну, когда? - не отставал Пелле.
- День и час нам неизвестны, - ответил Мелькер. - И незачем думать об
этом, козленок.
Но Пелле не мог не думать об этом. Он думал об этом не каждый день и
даже не каждый час, ясное дело, но время от времени, когда была на то
причина. Как сейчас, например. Пелле во все глаза смотрел на Малин и парня в
рубашке поло. К счастью, они уже прощались. Вероятно, паренек сходил с
парохода на следующей пристани.
- Ну, пока, Кристер, - сказала на прощанье Малин, а этот, в рубашке
поло, закричал с трапа:
- Я как-нибудь заверну на моторке, и тогда посмотрим, разыщу я тебя или
нет!
- Только попробуй, - со злостью пробормотал Пелле.
Он твердо решил попросить отца прикрепить объявление, о котором говорил
Никлас. Объявление "Бросать якоря строго воспрещается" будет висеть на
пристани в усадьбе столяра, уж об этом Пелле позаботится.
Конечно, на Малин обращали бы меньше внимания, не будь она такой
хорошенькой. Это понимал даже Пелле. И не потому, что он не спускал с нее