"Альберт Лиханов. Собрание сочинений в 4-х томах Том 2" - читать интересную книгу автора

даже задумчиво.
Михаська вспомнил, как копали они картошку и мама тащила на спине
тяжеленные мешки к дороге, где ждала подвода, а потом картошку раскладывали
дома, прямо на полу в комнате, чтоб она просохла на зиму, и в комнате долго
держался сладковатый запах земли и картошки. Всю зиму жарили ее, и варили, и
толкли, делая из картошки кашу.
Михаська подумал-подумал и поклонился тоже. Наверное, было смешно
смотреть со стороны. Стоят трое людей и кланяются: чему - неизвестно,
ровному полю.
Они присели возле ручья, и Михаська услышал, как журчит вода. Он сунул
в нее руку и схватил со дна гальку* подбросил ее на ладошках, стал
разглядывать. В кучке серых камешков один был прозрачный. Михаська повернул
его к небу, и камешек стал голубым, положил на траву, он стал зеленым, а
повернул к солнцу, и камешек засверкал яркими брызгами, будто сам был
кусочком солнца.
Отец потрепал ботву. Кое-где на ней болтались гроздья зеленых яблочек с
семенами.
- Знаете, - сказал отец, - а ведь есть песня про картошку.
Он скинул рубашку и майку и теперь лежал на спине, подставив грудь
солнцу.
- Знаем, - сказала мама, ласково погладила отца по щеке и положила свою
голову ему на грудь, к самому сердцу.
- Нет! - закричал Михаська. - Я не знаю!
- А мы знаем, - сказала мама.
- Ну вот, - ответил Михаська, - и спойте!
- А что, и споем, - сказал отец. - Споем, а? Нашу пионерскую?
- Вот уж да! - улыбнулся Михаська. - Пионерскую про картошку?
А отец и мама весело запели:
Михаська засмеялся. Уж очень забавные были слова у песни -
"тята-тята-тята" или "бята-бята-бята". Мама и отец допели песню, и Михаська
попросил, чтобы они спели еще, и теперь уже подпевал им:
Потом они посидели еще немного, погрелись на солнышке, побрызгались
водой из ручья, и мама визжала на все поле, а потом спели еще про картошку,
и этот веселый мотив никак не выходил у Михаськи из головы.
- Эх, - сказал вдруг отец, - долго ждать!
Мама кивнула головой, а Михаська спросил:
- Что долго ждать?
- Да вот решили мы с мамой, сынок, - ответил отец, - построить свой
домик, Уж очень тесно живем.
- Избушку на курьих ножках? - спросил Михаська, думая, что отец
смеется.
- Эх ты, сказочник! - Отец обнял Михаську за плечи. - Нет, настоящую
избушку. Пусть небольшую, да свою.
- А зачем? - удивился Михаська.
Ему нравилась их маленькая уютная комнатка с желтым полом, таким
желтым, что казалось, кто-то опрокинул яичницу. Ему стало жалко Ивановну,
маленькую Лизу, Катьку, уютное местечко на крыше и весь их большой старый
дом, без которого он не мог представить себя.
- А затем, - весело крикнул отец, - что хватит! Навоевался я? Ох как
навоевался!.. И хочу теперь жить по-людски! Хорошо! Вольно! И чтоб всего