"Альберт Лиханов. Собрание сочинений в 4-х томах Том 2" - читать интересную книгу автора

Совсем один. Это было в первом классе.
Вначале он, конечно, ходил с мамой, как все маленькие мальчишки. Но
однажды они пришли мыться, и в бане Михаська увидел Юлию Николаевну.
Мама еле уговорила Михаську раздеться и вымыться. Он согласился, если
только их не увидит Юлия Николаевна. В мойке стоял пар, но она их все-таки
заметила. Михаська прямо сгорал от стыда из-за того, что учительница увидела
его в таком виде и он ее тоже. Хорошо, что Юлия Николаевна не подошла тогда
к ним. А то что бы он стал делать? Наверное, убежал бы из бани.
Но Юлия Николаевна не подошла, кивнула им с мамой издалека и очень
быстро ушла. Михаське показалось, что она даже не домылась.
После этого случая Михаська в женскую баню ходить наотрез отказался.
Мама спорить не стала, поняла и мыла теперь его дома, в той самой ванночке,
где Михаську купали, когда он был еще грудным.
В ванночке он не помещался, приходилось мыться стоя, вода текла ручьями
по комнате, и мама ругалась. Однажды зимой стало туго с дровами, мама никак
не могла получить машину дров, хотя ордер на них был, и Михаське пришлось
одному идти в баню.
Мама долго учила его, как надо мыться, как вытираться, как следить,
чтобы не украли белье, а то он останется голый.
Это-то было уж ни к чему. Михаська и сам слышал, как у одного дядьки в
бане унесли белье и он остался совсем голый, пока кто-то не сходил к нему
домой и не сказал, чтоб ему принесли во что одеться.
Для дядьки сходили - ясное дело, а вот кто пойдет, если утащат белье у
мальчишки?
И Михаська пошел в баню, боясь, что с ним обязательно что-то случится.
Он припомнил, как еле открыл тогда тяжелую, разбухшую от воды и пара
деревянную дверь в мойку, как налил в шайку кипятку и тихонько окатил край
каменной скамьи. Потом он долго плескался в своей шайке, тер с мылом руки,
вымыл и грудь, и ноги, и голову, попробовал дотянуться мочалкой до спины, но
не дотянулся. Мама говорила ему, собирая в авоську белье: "А спину попроси
потереть какого-нибудь дядю".
Михаська оглянулся, выбрал парня, который сидел к нему спиной на
соседней скамейке и усердно тер свою шею.
- Ну держись... - сказал ему парень и начал драить Михаськину спину
так, будто хотел снять с него кожу.
У Михаськи навернулись слезы.
Парень оказался веселым, все спрашивал, на каком фронте у Михаськи
отец, и Михаська не знал, что ответить. Один же фронт - там, где сражаются.
Михаське парень понравился; он все думал, что бы такое сделать для него,
наконец сообразил предложить теперь ему потереть спину. Но парень улыбнулся,
показав зубы, ответил, что уже натерся, спасибо, и дальше они словно
познакомились. Парень нет-нет да и поглядывал на Михаську, подмигивал ему,
и, когда пошел одеваться, Михаська увязался за ним, наскоро окатившись.
Парень оделся быстро. Михаська едва успевал за ним. Выходя, парень
сказал пожилому банщику:
- Спасибо за баньку, папаша!
И Михаська тоже повторил за ним:
- Спасибо за баньку, папаша!
Банщик засмеялся и шлепнул его легонько сухим березовым веником.
За воротами их с парнем дороги расходились, они приветливо подмигнули