"Альберт Анатольевич Лиханов. Осенняя ярмарка (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

И он и Ксеша немало хватили горя в той, уже почти забытой войне, и,
полюбив друг друга в госпитале, - не пылко, не по-мальчишечьи полюбив, а
как-то очень в глубину, даже чуть по-стариковски, что ли, - так вот,
полюбив друг друга, они решили жить лишь друг для друга. Их мысль, их цель
состояла в том, чтобы воспротивиться самой своей жизнью войне. Война
убивала, калечила, жгла, разъединяла людей, вымарывала даже из памяти
близких их лица и имена, и они прошли эту войну.
Ксеша была в оккупации. В сорок третьем ее отправили в Германию, и
она бежала из колонны, когда их вели на станцию, по Ксеше стреляли, пуля
вспорола ватник у плеча, но не задела, и ей удалось уйти. Домой
возвращаться было бесполезно, она пошла на восток и добралась до своих,
лишь случайно не погибнув.
Там, в госпитале, когда еще шла война, но для Василия и Ксеши она уже
кончилась, Василий Лукич, холодея, думал о простой такой истине - ведь они
могли и не встретиться. Могли и не встретиться - чуть правее пройди пуля,
когда стреляли по Ксеше, или наступи он на ту мину чуть иначе... Но они
встретились все-таки, оба оглушенные войной, оба потерявшие всю родню -
начисто, до единого человека...
Возвращаясь из плена, уже в потемках, Ксеша набрела на какой-то
земляной холм и услышала глухие стоны. Руками, разбивая в кровь ногти, она
стала раскапывать землю, не успела, стоны затихли, Ксеша откопала лишь
руку, лишь скрюченную человеческую кисть.
Молча, обезумев от ужаса, Ксеша побежала прочь от теплой могилы,
наконец упала без памяти, а когда очнулась, увидела красноармейцев.
Могилу откопали, Ксеша не теряла больше сознания, но словно
окаменела, и как добралась до места назначения, до этого сибирского
госпиталя, так и не помнила.
Про Василия же Лукича и говорить нечего. После того случая, который
произошел с ним, он замер, как бы притаился, и из этого бесконечного сна,
из этого существования сумела вывести его только Ксеша.
Это были не слова и не пустая прихоть. Мысль, которая лежала в основе
их встречи и их любви, мысль, которая соединила их и придала их чувству не
быстротечную страсть, но силу глубинного потока, была настолько выстрадана
каждым из них, что не могло и подуматься, будто можно как-то иначе.
Они сказали тогда друг другу, что, если уж так повезло и им суждено
было выйти из этого огненного пекла живыми, остальную жизнь надо прожить
хорошо. Они не были испорченными людьми и поэтому решили, что прожить
хорошо означает не деньги, не имущество - что значило имущество перед
войной? - а любовь, только любовь.
Многое из этого они вовсе и не говорили друг другу, да и не сумели бы
сказать по своей простоте и неумению складывать словесные обозначения, но
думали, нутром чувствовали и решили, что дольше проживут вдалеке от
хлопот, от всяких сует, построили, как хотели, прочный смолистый дом на
вершине холма, под макушками сосен.
По ночам сосны роняли на крышу шишки, они ударялись глухо, коротко
скатывались к желобам, и Василий Лукич, гладя заскорузлой ладонью жену, не
раз задумывал, что бы сделать такое для Ксеши, для единственного и
дорогого человека, всю жизнь подчинившего ему, как бы ответить ей на ее
любовь, доверчивость и понимание - не любовью, этим он отвечал взахлеб,
благодарно, - а памятью, так, чтоб осталось на память после него. Все-таки