"Альберт Анатольевич Лиханов. Деревянные кони " - читать интересную книгу автора

горку разноцветных денег. Мое огорчение тотчас исчезло, Финист - Ясный
сокол с его мечом утратил все свои доблести, и мы с Васькой бегом побежали
через паркетный блистающий зал к синей будке.
Я все лизал мороженое, по старой своей привычке, и никак не поспевал
за Васькой, а он подзуживал меня, чтобы я брал пример с него и жевал, а не
валандался.
После каждой порции Васька ухарски вытаскивал из кармана деньги, клал
их продавщице, хрупал вафлями, опять ждал меня - и я сдался. И тоже начал
кусать, а не лизать.
Дело шло быстро, мы молчали, только причмокивали, и я чувствовал, как
леденело у меня горло. Остановились мы как будто на десятой порции и то не
потому, что объелись, а потому, что у Васьки кончились деньги.
- Всю зарплату? - спросил я деревянным голосом, ужасаясь Васькиной
удали.
- Еще на одну осталось! - прохрипел он, разглаживая мятые бумажки, и
добавил великодушно: - Хошь?
- Не! - ответил я совершенно искренне.
Но Васька уже протягивал рубли мороженщице. Она поглядывала на нас
удивленно, но ничего не говорила.
Потом мы пошли в туалет, Васька снова покурил, предлагая мне
папироску.
- Ты зыбни, зыбни! - уговаривал меня Васька. - Сразу отойдешь!
Но я так и не зыбнул. И наверное, зря.


* * *

Назавтра был последний перед каникулами день, а я не мог
шевельнуться. Голова горела, как головешка, муторно и жарко, горло
распухло, и я дышал с хрипом, тяжело потея. Мама заохала, вызвала врача и
не пустила меня в школу. К обеду пришел доктор, потрогал мой лоб и даже не
стал градусник ставить.
- Где это ты так? - спрашивала меня бабушка. - Сознавайся, опять
снегу поел?
Ей почему-то всегда казалось, что я зимой ем снег, а весной лижу
сосульки. А между прочим, никогда я снег не ел. Ну, может, раза два
попробовал, так и то давно. Снег мне не понравился - он был какой-то сухой
и бессолый, и я его больше в рот не брал, а вот бабушке всегда мерещилось,
будто я снегоед какой-то.
"Дурак ты, дурак! - ругал я себя. - Надо было не слушать Ваську. Что
он в мороженом понимает - первый раз увидел. Жадность одолела. Боялся, что
Васька переест, дурачина ты, простофиля". Но бабушке в ответ мотал
головой.
- Кхакхой снех, - хрипел я. - И так хонодхно!
Обедать я не стал, не было аппетита, и бабушка прямо извелась,
уговаривая меня, протягивая ложку с супом. Да и о какой еде могла идти
речь!
Солнце уходило за крыши, сугробы синели. Новый год подступал тихими
шагами, а я хрипел и кашлял и не мог пойти на базар за елкой.
Так мы вчера уговорились с Васькой. Я прихожу из школы и бегу за