"Альберт Анатольевич Лиханов. Теплый дождь " - читать интересную книгу автора

это они нарочно влезают в землю, хотят спрятаться от толпы, от женщин и
ребят, которые смотрят на них.
Неожиданно длинноносый немец, которого Алеша приметил среди немцев,
бросил лопату, снял с лысеющей головы пилотку, поднял ее края, лихо надел
снова и крикнул, обращаясь к толпе, коверкая русские слова:
- Всьем... вам... будьет кап-пут, русский свинья!
Толпа вначале притихла, разбирая его слова, не понимая, что этот
длинноносый немец говорит такое им, женщинам и ребятишкам, и вдруг
загудела.
Охранницы, растерявшись, не зная, что делать, стараясь защитить
доверенных им пленных, повернулись к толпе, направив штыки на людей.
Алеша увидел, как какая-то старуха, не разобрав, видно, слов немца,
увидев только повернутые штыки да услышав шум толпы, побежала вдоль по
улице. Но все остальные стояли, кричали.
Алеша все смотрел на лицо длинноносого немца. Он стоял, надменно
глядя на толпу, чуть ухмыляясь, наглый и уверенный в себе. К нему подбежал
другой немец, что-то залопотал ему по-своему, но длинноносый оттолкнул
его, продолжая разглядывать толпу так, будто перед ним действительно было
какое-то стадо. Потом немец открыл рот, и Алеша подумал сначала, что он
зевает. Но немец засмеялся. Он хохотал, показывая длинные желтые зубы,
зажмурив глаза, он хохотал, а остальные фрицы жались друг к другу,
испуганно глядя на длинноносого.
И вдруг ком мерзлой земли сшиб с длинноносого пилотку. Алеша
обернулся.
Позади толпы бледный Толик выковыривал дрожащими руками комья земли и
быстро, не целясь, швырял их в немца. Лицо у Толика застыло в судорожной
гримасе, он, казалось, ничего не видел вокруг, кроме немца, и Алеша
подумал, что, глядя на немца, потерявшего пилотку, Толик видит не его,
вернее, не только этого фашиста, а что-то еще, чего не видит он, Алеша.
Алеша тоже наклонился, схватил ком земли и кинул его в немца, но не
попал, потому что рука дрогнула в последнюю секунду. Она дрогнула не
оттого, что Алеша пожалел немца. Она дрогнула оттого, что, еще
замахиваясь, Алеша не думал об этом, но в последний миг эта мысль пронзила
его - и рука дрогнула.
Он не попал в немца потому, что, когда ком должен был уже полететь,
он подумал: "а вдруг..." И не попал.
"А вдруг, - он подумал опять, - этот фашист убил моего отца? Этот и
никакой другой?"
И он снова схватил ком мерзлой земли. Теперь этот немец уже не был
для него просто человеком, который - переодень - ничем не будет отличаться
от других людей. Этот немец отличался теперь всем. Он был врагом,
смертельным врагом, который убил отца.
Мельком Алеша увидел, как рядом швыряли снег и землю Гошка и еще
какие-то мальчишки. Потом камни полетели в пленных со всех сторон. Вся
толпа с ненавистью и каким-то отчаянием швыряла в длинноносого, и он
перестал смеяться, и он закрыл свой поганый рот, и он согнулся, закрывшись
руками.
А мальчишки вокруг, и девчонки, и самые маленькие малолетки, и
женщины, и даже какой-то старик с палкой кидали и кидали комья в немца.
Все целили в одного длинноносого, но камни летели мимо, в других