"Дмитрий Сергеевич Лихачев. Национальное самосознание Древней Руси" - читать интересную книгу автора

Отсюда ясно, почему при распространении христианства среди таких
народов, где не было византийской гражданской организации, церковь
становилась основным проводником византийских гражданских законов. Церковная
организация стремилась заменить отсутствующее у варваров государственное
управление. Обязательность для всех христиан, где бы они ни жили, римских
законов ставила, таким образом, все новообращенные народы в политическую
зависимость от Империи. Среди этих-то новообращенных народов, а также на
территориях, занятых у Византии "варварами", церковный строй призван был
заменить собою недостающую с точки зрения греков византийскую
государственную организацию. Вот почему Империя особенно дорожила на таких
территориях епископами и митрополитами из греков. Эти ставленики
византийской церкви были вместе с тем и проводниками императорской политики.
На обязанности духовенства в новообращенной стране лежало ознакомить
варварский народ с римским правом и римской культурой. Поэтому-то принятие
христианства "варварским" народом - Русью вело к приобщению его к новой
европейской культуре Империи, но вместе с тем навязывало ему церковную
организацию во главе с митрополитом или епископом-греком, становившимся
фактически чиновником Империи, на котором держалась связь новообращенного
народа с императором и на которого возлагалась задача инкорпорирования новых
"ромеев" в состав Империи.
Осложняющим обстоятельством для Византии являлось наличие на Руси своей
государственной организации. Епископ или митрополит-грек волей-неволей
обязан был делить юрисдикцию с местным князем. Самые принципы христианского
римского права Византии требовали признания власти князя и в гражданском и,
в какой-то мере, в церковном отношении. Поэтому Империя была особенно
озабочена отношениями митрополита к князю на Руси и неустанно поддерживала
авторитет митрополита, стремясь сделать его. фактическим руководителем
князя. Самого князя Империя стремилась ввести в состав византийской
чиновничьей иерархии, а Русскую землю сделать провинцией Византии, под
управлением посылаемых из Византии митрополитов. И, несмотря на то, что
греки в равной мере официально признавали всех христиан ромеями, в Византии
стремились все же, вопреки теории, но последовательно в практическом
отношении! назначать русского митрополита из ромеев-греков, а не из
ромеев-русских.
Таким образом, принятие христианства Русью имело обоюдоострый характер.
С одной стороны, оно приносило вновь обращенному народу европейскую
византийскую культуру, [что являлось живой необходимостью для молодого
феодализирующегося государства. С другой же стороны, принятие христианства
угрожало политической самостоятельности Руси, грозило превратить Русскую
землю в провинцию Империи. И эта опасность была во-время осознана русскими
князьями. Особенно острая борьба завязывается между Русским государством и
Византией в годы могущественного княжения Ярослава Мудрого. Русский князь
блестяще парирует все попытки Константинополя лишить русских церковной
самостоятельности и превратить русскую церковь в агентуру Империи. Ярославу
удается еще более высоко поднять международный авторитет Руси и упрочить
основания русской политической и церковной самостоятельности, русской
книжности, русского летописания, русской архитектуры и изобразительного
искусства.
Византийский писатель. Михаил Пселл пишет про русских, имея в виду
военное столкновение Руси и Империи в 1043 г.: "Это варварское племя всегда