"Анна Ли. Приемный пункт ("Мифы мегаполиса" #21) " - читать интересную книгу автора

же, которые выцвели окончательно и стерлись из памяти Иванихина насовсем,
оставив лишь смутный суммарный след. Что-то с ним вроде бы когда-то как-то
происходило. А если так - какая разница, сдал он свое время в "Приемный
пункт" или не сдал?
Последний день рабочей недели, серое утро, набитый троллейбус... Нужная
остановка!!! Да пропусти же, тетка, что ты со своей корзиной, тебя и без
корзины больше чем надо!..
...Пятница тянулась нескончаемо. Как товарняк через переезд. Как жвачка
за подошвой в летний день. Как реклама перед финалом чемпионата мира по
футболу.
Первая половина дня была еще хоть как-то озарена предвкушением получки.
Обретя заветное, Иванихин двинулся в столовую, где съел два пирожка,
заскорузлый винегрет и выпил сок, разведенный до неузнаваемости. Потом ему
повезло. Начальство послало его в другой корпус взять какой-то справочник -
а пока этот справочник разыскивали, Иваинхину удалось убить целый чае, играя
в архаический "Тетрис" на древнем компе. Но книгу нашли, везение кончилось.
Стрелки часов ползли по циферблату, словно полудохлая муха по некачественной
липучке. То есть все-таки ползли, но...
Когда они наконец показали 18:00, Иванихину представлялось, что с утра
прошла целая жизнь. И была она утомительной и скучной, как... как... да,
собственно, как вся его жизнь на самом деле. Вот.
Дорога домой отняла еще два часа, хоть Иванихин и поехал на маршрутке.
Что поделать, пятничные пробки. Сколько бы он добирался на троллейбусе,
Иванихину было больно представить. Верткая маршрутка миновала их несколько -
вмерзших в ледовое иоле трафика, величественно-беспомощных, как мамонты, -
прежде чем сама застряла намертво. Пришлось вылезать и еще долго плестись
пешком. Правда, по пути Иванихин зашел в хороший магазин, взял пива и
колбасы.
Дома он первым делом включил телевизор - для уюта, вторым - налил в
стакан пива, а третьим - наконец-то вытащил бежевый конверт с золотым
тиснением и вытряхнул содержимое на стол.
Затем Иванихин сказал вслух матерное слово, чего с ним, как правило, не
случалось. Во всяком случае, при виде зарплаты в родной конторе он так не
выражался - хотя, может, и следовало бы. Но по абсолютно обратной причине.
Денег было много. Столько, сколько Иванихин никак не ожидал и ожидать
не мог.
Он испытал мгновенный острый восторг - но в следующую секунду восторг
исчез, а взамен ему стало страшно. Очень страшно.
Иванихин был взрослым гражданином, он давно усвоил, что в этой жизни
ничего за так не дают. Даже за что-то, и то не особо дают, а уж за так...
"Влип, - с ужасом подумал он. -
Только куда? Лида! Она меня в это втравила, и... и что? Ничего никому
не докажешь".
Неверной рукой Иванихин сгреб купюры, попытался затолкать обратно в
конверт - и обнаружил там еще какую-то бумагу, сложенную гармошкой.
"Буклет, - вспомнил он. - Ознакомьтесь на досуге". Почему-то это обнадежило.
Иванихин вцепился в сомнительный листок, как кающийся грешник - в святое
писание.
А текст и впрямь отдавал чем-то эдаким. Религиозно-философским. Хотя
изложение велось благопристойным канцелярским языком.