"Норман Льюис. Сицилийский специалист " - читать интересную книгу автора

оскорбительным: по местным обычаям ему должны были предложить сесть и выпить
стакан вина, а второй стул следовало подать для его шляпы, независимо от того,
была она у него или нет. Но Марко заранее знал, что его ждет. Бандиты Мессины
осмеливались наносить оскорбления и угрожать даже людям ранга и престижа Санто
Флореса, а члены Общества глотали обиду, ничем не выказывая гнева, отмечая
только лица, имена, время и место и занося их в накрепко замкнутые архивы
своей памяти. Для Марко происходящее было лишь тренировкой силы духа. Он
стоял, засунув руки в карманы, и наблюдал, убеждая себя не испытывать обиды за
тех, чей приказ он только что принес.
Через несколько минут его так же молча выставили, лишь кивнув головой, как
назойливому нищему. За дверью его ждал, сидя на стуле, Санто Флорес с угрюмыми
телохранителями по бокам. Двадцать лет назад Санто Флорес тоже остался бы
равнодушен к нанесенному ему оскорблению, но, по мере того как силы его
угасали, исчезал и самоконтроль. И сейчас он сидел весь багровый и трясся от
ярости.

Глава 4

В канун первого мая все участники драмы, которой суждено было разыграться
на следующий день, занимали свои позиции. Мрачные бандиты, одетые в новую, с
иголочки форму, шагали через горы к месту, где им предстояло устроить засаду.
К этому времени они уже почти не сомневались, что конец их близок. Пастухи,
привлеченные к операции, чтобы помочь в переноске тяжелого оборудования, не
очень-то слушались и были настроены враждебно, некоторых даже пришлось
вытаскивать из дома под дулом пистолета. Как раз перед выступлением Мессина
узнал, что Сарди договорился со специалистом по легочным заболеваниям из
Палермо и тот готов в случае необходимости дать ему алиби, подтвердив, что
первого мая он проходил обследование в клинике.
Тысяча, а то и больше крестьян из десятка окрестных деревень собрались в
Мьере, маленьком городке у подножья горного перевала Колло, где на следующий
день должен был состояться политический митинг. Они заняли гостиницы и
свободные комнаты в частных домах, а те, кому не хватило места, расположились
прямо на улице. Митинга такого размаха Западная Сицилия не видела со времен
прихода фашистов к власти, но большинство крестьян явилось скорее ради festa
<Празднества (итал.).>, ярмарки скота и зрелищ, нежели ради политики. Когда
Брэдли, Локателли и Марко в старом, тарахтящем "миллеченто" въехали в город,
уже наступила безлунная, пахнущая травой ночь. Локателли сначала отказался
принимать участие в экспедиции, но в конце концов, после того как Брэдли пошел
на радикальные изменения в плане, решил поехать с ними. Брэдли, видя, что ни
один из его доводов в пользу так называемой "экономии террора" не
подействовал, согласился на требования Локателли, так как боялся остаться в
одиночестве. Было решено, что Кремону и секретарей провинциальных партийных
организаций не убьют, а выкрадут и удалят с политической арены до конца
избирательной кампании.
Однако на просьбы Локателли не связываться с Доном К, он ответил отказом.
- Не понимаю, при чем тут этот человек? - сказал Локателли. - Можешь ты
мне объяснить, почему он обязан нам помогать?
- Он наш должник, - ответил Брэдли. - И его устраивает, что мы участвуем в
этом деле совместно.
- Почему?