"Клайв Стейплз Льюис. Боль" - читать интересную книгу автора

вам". Таков окончательный вывод из всего рассуждения. Бог дает то, что у
Него есть, а не то, чего у Него нет - Он дает существующее счастье, а не то,
которого не существует. Быть Богом, быть подобным Богу и тварным ответом
иметь долю в Его благости, и быть несчастным - таковы три единственные
альтернативы. Если мы не научимся есть единственную пищу, производимую
вселенной - единственную пищу, которую может производить любая возможная
вселенная, - нас ожидает вечный голод.
4
Человеческое зло
Нет большего признака закоренелой гордыни, чем когда чувствуешь, что
достиг достаточного смирения.
У.Ло. "Серьезное призвание"
Примеры, приведенные в предыдущей главе, показывают, что любовь может
причинять боль своему предмету, но лишь в том случае, когда этот предмет
нуждается в изменении, чтобы стать полностью достойным любви. Почему же мы,
люди, нуждаемся в таких значительных изменениях? Христианский ответ - что мы
употребили нашу свободную волю на то, чтобы стать очень плохими-настолько
известен, что едва ли нуждается в повторении. Но приблизить это учение к
реальной жизни в умах современных людей, и даже современных христиан, очень
трудно. Когда проповедовали апостолы, они могли предполагать даже в своих
слушателях-язычниках реальное сознание заслуженности Божьего гнева. Для
успокоения этого сознания существовали языческие мистерии, а эпикурейская
философия претендовала на освобождение людей от страха вечного наказания.
Именно на этом фоне Евангелие явилось доброй вестью. Оно принесло весть о
возможности исцеления людям, которые знали, что они смертельно больны. Но
все это переменилось. Теперь христианству приходится проповедовать диагноз,
который сам по себе весть довольно плохая, с тем, чтобы быть выслушанным
относительно лечения.
Этому есть две основных причины. Одну из них составляет факт, что на
протяжении примерно сотни лет мы настолько сосредоточились на одной из
добродетелей - "доброте", или милосердии, - что большинство из нас не
считает по-настоящему благом ничего, кроме доброты, а реальным злом -
ничего, кроме жестокости. Подобные односторонние нравственные эволюции не
являются чем-то необычным, и другие эпохи также имели свои излюбленные
добродетели и случаи любопытной нравственной слепоты. А уж если
культивировать одну добродетель за счет остальных, то не найти кандидата
лучше милосердия - ибо всякий христианин должен с отвращением отринуть
скрытую пропаганду жестокости, которая пытается сжить милосердие со свету,
давая ему название вроде "гуманности" или "сентиментальности". Настоящая
беда заключена в том, что "доброта" - это качество, которое с опасной
легкостью можно приписать себе на совершенно недостаточных основаниях.
Каждый человек чувствует благоволение, если в этот момент его ничто не
раздражает. Таким образом, человек находит себе утешение за все свои прочие
пороки в том, что "сердце у него на месте", что он "мухи не обидит", хотя на
деле он никогда не сделал ни малейшей жертвы ради ближнего. Мы думаем, что
мы добры, когда мы всего лишь счастливы - далеко не так легко, на тех же
основаниях, вообразить себя умеренным, целомудренным или смиренным. Вторая
причина - влияние психоанализа на общественное сознание, и в особенности
учения о подавлении и торможении. Что бы эти учения на самом деле ни
значили, они внушают большинству людей идею, что чувство стыда - вещь