"Клайв Стейпл Льюис. Конь и его мальчик (Хроники Нарнии III)" - читать интересную книгу автора

"Их много, - подумал Шаста, сам не зная о ком. - Они все ближе..." Мне
кажется, будь он поумнее, он вернулся бы к реке, там были дома, но он
боялся пройти мимо усыпальниц. Кто его знает, что вылезет из черных
отверстий? Глупо это или не глупо, Шаста предпочел диких зверей. Но крики
приближались - и он изменил мнение...
Он уже собирался бежать, когда увидел на фоне луны огромного зверя.
Зверь этот шел медленно и степенно, как бы не замечая его. Потом он
остановился, издал низкий, оглушительный рев, эхом отдавшийся в камне
усыпальниц. Прежние вопли стихли, зашуршал песок, словно какие-то существа
бросились врассыпную. Тогда огромный зверь обернулся к Шасте.
"Это лев, - подумал тот. - Ну, все. Очень будет больно или нет?.. Ох,
поскорей бы!.. А что бывает потом, когда умрешь? Ой-ой-ой-ой!!!" - и он
закрыл глаза, сжал зубы.
Ничего не случилось, и когда он решился их открыть, что-то теплое
лежало у его ног. "Да он не такой большой! - в удивлении подумал Шаста. -
Вполовину меньше, чем мне показалось. Нет, вчетверо... Ой, это кот!
Значит, лев мне приснился!"
Действительно, у него в ногах лежал большой кот, глядя на него
зелеными немигающими глазами. Таких огромных котов он не видал.
- Как хорошо, что это ты! - сказал ему Шаста. - Мне снился страшный
сон. - И, прижавшись к коту, он почувствовал, как и прежде, его
животворящее тепло.
- Никогда не буду обижать кошек, - подумал или даже сказал он, -
знаешь, я один раз бросил камнем в старую голодную кошку. Эй, что это ты?
- вскрикнул он, потому что кот именно в этот миг его царапнул. - Ну, ну!
Ты что, понимаешь? - и он уснул.
Наутро, когда он проснулся, кота не было, солнце ярко светило, песок
уже нагрелся. Шаста приподнялся и протер глаза. Ему очень хотелось пить.
Пустыня сверкала белизной. Из города доносился смутный шум, но здесь было
очень тихо. Когда он посмотрел немного влево, к западу, чтобы солнце не
слепило, он увидел горы вдали, такие четкие, что казалось, будто они
совсем близко. Одна из них была как бы двойная, и он подумал: "Вот, туда и
надо идти", - и провел ногой по песку ровную полосу, чтобы не терять
времени, когда все при-
дут. Потом он решил чего-нибудь поесть и направился к реке.
Усыпальницы были совсем не страшные, он даже удивился, что они его так
пугали. Народ здесь был, ворота открылись давно, толпа уже вошла в город,
и оказалось нетрудно, как сказал бы Игого, что-нибудь позаимствовать. Он
перелез через стену, и взял в саду три апельсина, две-три смоквы и гранат.
Потом он подошел к реке, у самого моста, и напился. Вода ему так
понравилась, что он еще и выкупался - ведь он всегда жил на берегу и
научился плавать тогда же, когда научился ходить.
Потом он лег на траву и стал смотреть на Ташбаан, гордый, большой и
прекрасный. Вспомнил он и о том, как опасно там было, и вдруг понял, что,
пока он купался, Аравита и лошади, наверное, добрались до кладбища ("и не
нашли меня, и ушли" - подумал он). Быстро одевшись, он побежал обратно, и
так запыхался и вспотел, что мог бы и не купаться.
Когда ты один чего-нибудь ждешь, день кажется очень долгим. Конечно,
ему было о чем подумать, но думать одному довольно скучно. Думал он о
Нарнии, еще больше - о Корине, о том, что случилось, когда нарнийцы узнали