"Георгий Левин. Послание от Гепарда ("О бароне Легране Гепарде" #3) " - читать интересную книгу автора

професора. Когда из него полыхнула яркая голубая вспышка света. Она ударила
в стену напротив двери кабинета, затем окутала часть коридора и только потом
громыхнуло. Бахнуло так, что слух отключился мгновенно. Мое и Вола тела
взлетели в воздух и как пушинки понеслись по коридору. Затем они душевно
шмякнулись о пол. Думаю на какое-то время наши разумы сжались и где-то
спрятались. Говорить "разум или сознание" покинули меня не могу. Слишком
много о разуме теперь знаю.
Очнулся и заворочался, ощупывая себя. Болело везде, моего носителя к
твердому полу приложило хорошо. Попытался глубоко вздохнуть. Пыль набившаяся
в рот и нос, попала в горло. Забился в приступе выворачивающего все мои
внутренности кашля. Рядом зашевелился и закашлял Вол. Он почему-то
откашлялся первым и сыплым, прерывающимся голосом произнес:
- ...., его мать! Професор сумел уйти хлопнув дверью. Теперь ты не
сможешь посмотреть запись нашей с ним встречи. Тебе прийдется
довольствоваться моим рассказом! Вот..., мокроногий!
Услышав из его уст выражения в лучших традициях моего старого мира, я
засмеялся и тут же зашелся судорожным кашлем. Едва успокоился и отдышался,
только тогда смог произнести осипшим голосом:
- Ты в моем старом мире обжился хорошо. Пополнил свой лексикон
основательно. Что это было?
- Антивещество в защитной температурной капсуле. В его желудке от
температуры оболочка разрушилась и мы получили результат. Хотя нет худа без
добра. Комнаты наблюдения, лаборатории програмирования разума, лаборатории с
оборудованием перемещения разума, контрольного компьютера и еще трех
вспомогательных лабораторий контроля и влияния на мир носителей больше не
существует. Ты помнишь наш последний разговор в твоем мире? Тогда ты
спрашивал буду ли я продолжать дело профессора, воровать разумы из твоего
старого мира, пересаживать разумы в носителей, помнишь?
Я кивнул головой. Для меня это был очень важный вопрос, понятно, что
забыть его я не мог. Вол долждался моего кивка и рассмеявшись, продолжил:
- Теперь ты можешь спать спокойно, забыть обо всех своих тревогах. Не
только я, а никто вообще продолжить дело профессора не сможет еще очень и
очень долго. Остался один маломощный компьтер сжатия времени или проще
говоря возврата к исходной, начальной точке. Ладно! Пошли собирать
ассистентов и лаборантов, объявлю им о смене власти и кончине "горячо
любимого" профессора. Заодно и обсудим, что делать дальше? Жизнь
продолжается!
Мы пошли по уцелевшему коридору. Вол отпирал комнаты-камеры.
Ассистенты, лаборанты увидев его вскакивали, потупив глаза. Вол не вдаваясь
в объяснения, командовал:
- Бегом в конференц зал. Живо!
Все выскакивали и возростающей толпой трусили впереди нас. На нас они
не оглядывались, так и бежали стадом впереди нас, смотря только себе под
ноги. Из их одинакового поведения понял, что професора здесь "любили,
уважали и практически не боялись". Он был для них строгим отцом, не думающем
о чувствах и отношении к себе. Излишней заботой никого не перегружал,
относился ко всем одинаково безразлично и бездушно. Они платили ему темже.
Любили, как собака палку.
Так гоня перед собой эту толпу количеством около 60 человек, мы зашли в
конференц зал. Все привычно расползлись по углам, подальше от "любимого"