"Леонид Левин. Только демон ночью (Часть 1) " - читать интересную книгу автора

Залегший среди голых сопок забайкальский гарнизонный городок
встретил молодых лейтенантов, спрыгнувших с подножки притормозившего на три
минуты поезда, диким, неведомым холодом.
Забайкалье неприветливо ударило в лицо жестким, злым, пробирающим до
костей морозом, не охлаждающим, а обжигающим кожу, зубы, глазные яблоки, губы.
Подхватило стонущим ветром, мгновенно выдувшим из под шинелок остатки теплого
вагонного воздуха. Обдало стылым, пропитанным запахом застарелой помойки,
воздухом, ворвавшимся вместе с дыханием сквозь стиснутые зубы и, там, внутри,
залединив потроха, застывшим жутким неповоротливым сталактитом нахлынувшей
ночной тоски.
Земля истекала холодом, земля лопалась, как лопалась потом кожа на
руках технарей, обслуживающих вертолеты без перчаток. В перчатках не забраться
в металлические потроха боевого вертолета, не проверить кровеносную систему
причудливо выгнутых медных вен топливопроводов, плунжеров, клапанов. Не
отрегулировать сердца карбюраторов, не протестировать напряженные нейроны
проводов электрооборудования, магнето, приводы, сервомоторы. Не почувствовать
силу гидроусилителей, маслонасосов и помп...Но все это мы познали потом.
Земля, распятая страшным морозом, рвала свою плоть змеящимися изломами
трещин. Диким космическим холодом дышала сквозь эти разрывы ее грудь и воздух
колебался и шуршал слоями в ночи, создавая нереальные, сюрреалистические
картины в тусклых разводах желтых колец вокруг висящих на невидимых в темноте
нитях проводов одиноких станционных огней.
Вокруг наваленной на месте бывшей урны, заледеневшей глыбы мусора и
всяческой дряни, толклись в безнадежных поисках съестного огромные псы со
стоящей дыбом, мохнатой от мороза шерстью, и мелкорослые, ненамного больше
псов, но такие же мохнатые коровенки. В угольно черном небе, словно сигнал
главного железнодорожного тупика планеты Земля, серебрилась замерзшая навеки
Луна.
В пристанционном поселке не светилось ни одно окно, ничто не выдавало
присутствие человека. Только хлысты дыма, срываемые ветром, неслись паралельно
земле из труб, размытых среди ночи, прижавшихся к земле домишек.
Станция Безводная встречала нас торжественным караулом стихий ночи и
зимы...
Каким-то неведомым, доставшимся от диких пращуров чутьем, замерзая,
уже в полубреду, еле двигая закостеневающими конечностями, ввалились мы в
теплое, вонючее бревенчатое чрево станционного зала ожидания.
Внутри топилась круглая чугунная печка с выведенной под потолок
суставчатой металлической трубой. Вокруг печки на лавках и на полу сидели и
лежали вбирая тепло, одинаково чумазые люди, одетые в что-то невообразимое,
отдаленно напоминающее армейские комбинезоны.
Один из них выглядел немного почище. На его плечах, в блике огня,
вырвавшегося из-за дверки печки, блестнули на погонах две маленькие офицерские
звездочки. Это были не черти, не сбежавшие с Окатуя каторжники, а нормальные
советские солдаты - наряд по разгрузке вагонов с дешевым, рассыпчатым, горячим
харанорским угольком. Лейтенант был за старшего.
Солдаты засопели, завозились и освободили вошедшим офицерам места
возле печки. Не сдвинулся лишь один, неотрывно смотревший в огненную пасть.
Солдатик что-то подкидывал в гудящее, лижущее дверцу, пламя, молитвенно щевелил
обветренными губами, завороженно глядел на пляски багровых саламандр. Время от
времени закопченной железкой он переворачивал нечто, видимое только ему в