"Ахто Леви. Бежать от тени своей" - читать интересную книгу автора

из прежних поселенцев. Это, правда, казалось маловероятным. Ему было
известно, что и не из таких глухих поселков уходило население: в этом краю
все больше и больше пустели деревни, потому что жизненные центры и дороги
были расположены от них далеко и люди оставляли дома, покидали целые
деревни, уходя ближе к жизни, - туда, где она проявляла себя в виде ли
большой стройки, железнодорожной магистрали или организованного сельского
хозяйства. Пустые деревни в тайге можно было встретить часто. Кент видел их
сам.
Вернувшись в поселок, где он намеревался отыскать укромное местечко,
развести огонь и отдохнуть, Кент отправился на розыск так называемой
промзоны - места, где арестанты в бытность здесь колонии трудились на
токарных станках, ремонтировали технику - тягачи, бульдозеры, автомашины.
В "промзоне" легче всего можно было найти горючее - в крайнем случае
пропитанные маслом или бензином тряпки, весьма подходящие для разжигания
костра. Ну, а в дровах здесь нехватки не было.
"Промзону" он скоро нашел. Так же, как и жилая, она была окружена
забором и вышками. На ее территории тут и там валялся грудами ржавеющий
металлолом - старые моторы, останки тракторов, прицепов и прочее. В одном из
гаражей нашел даже большую железную банку с бензином, а в углу гаража
железную печь - скажи, какая роскошь! С грустью подумал о том, что нечего, к
сожалению, сварить.
Запасшись дровами, затопил печь в гараже, не боясь привлечь кого-нибудь
дымом. Черта лысого сюда заманишь, здесь даже охотнику делать нечего -
леса-то настоящего нет, а зверье давно и далеко разбежалось, испуганное
шумом электропил, треском падающих деревьев, рокотом моторов да вонью
выхлопных газов. Здесь все мертво - и бывшая колония, и жалкий, ощипанный
лес кругом...
Он вскипятил в найденной консервной банке воду, выпил ее, согрелся,
затем устроил у печи из мокрых досок лежанку. Когда она достаточно подсохла,
улегся. Ах, как приятно лежать у потрескивавшей и шипевшей печи, как приятно
ощутить после многих дней скитания в тайге крышу над головой! Он лежал и
думал о хлебе, о лагерном поваре...
Затем стал думать о Лючии, достал свернутое в трубочку ее самое
последнее письмо и стал перечитывать, смакуя каждое слово, каждую фразу. Чем
не питание, способное придать энергии, сил, бодрости!..
"Дорогой Феликс! - зазвучал призывно в ушах Кента ласковый голос
Лючии. - Сегодня день был исключительно жаркий - температура воды двадцать
градусов. В садах дозревают фрукты и белеют шикарные хризантемы. Сейчас
ночь, а вечер я провела в компании из двадцати человек грузин, единственной
русской была я. Отмечали день рождения товарища по работе.
Впервые воочию видела настоящего тамаду и обычаи грузинского застолья.
Тамада произносил много замысловатых тостов, насквозь пропитанных житейской
мудростью и, может быть, звучащих еще более торжественно потому, что
произносились из-за моего присутствия на русском языке.
Удивительно! На столе не было ни водки, ни чачи, ни коньяка. Пили
домашнее вино и шампанское. Все были в ударе, но ни один не был пьян в
стельку. Вот этому надо бы поучиться нам, русским!
Правда, были, на наш взгляд, и дикости. Например, женщины сидели
отдельно от своих мужей, ни один из них не ухаживал за своей женой, на
женщин вообще не обращали внимания. Танцевали тоже без женщин. Исключением