"Виктор Левашов. Сочинить детективчик" - читать интересную книгу автора

-- Чем?
-- Сейчас поймешь.
Леонтьев шевельнул компьютерной мышью, выводя монитор из режима
ожидания, открыл почту. Что-то отыскивая, объяснил:
-- Однажды мне дали в издательстве рукопись. Попросили отрецензировать
и ответить автору. Роман был полной графоманией, но с претензией на
интеллектуальность. Такой, знаешь ли, самый противный вид графомании. Я
написал автору очень вежливое письмо. Ну, как обычно: "Ваш роман не вполне
отвечает требованиям издательства. С уважением". И вот что он мгновенно
ответил... Да где же это?.. Вот, нашел. Слушай: "Если вы ничего не понимаете
в литературе, это ваше частное дело. Но не давайте оценку тому, чего вы по
своей тупости понять не можете. Без уважения". Подпись. Понял?
-- Что я должен понять?
-- Паша, проснись! Мы уже полдела сделали. Ле Карре говорил: "Для
романа мне нужны герой и финал. Остальное само напишется". У нас есть герой.
Художник, непризнанный гений, которого жизнь так достала, что он готов
сорвать зло на невинной "мазде". Теперь понял?
-- А финал?
-- Придумается!..
В тот же день нашли название: "Нарисуй себе смерть". Через неделю,
после ругани, многочисленных правок и переправок, перебора фамилий, пролог
был готов.

3. Глава третья. ЖИЛ-БЫЛ ХУДОЖНИК ОДИН

"В один из знойных июльских дней в Камергерском переулке на перекрестке
с Большой Дмитровкой шла обычная московская жизнь: торговали с лотков
книгами и журналами, с тележек -- мороженым и хот-догами. Солнце пекло
нещадно, торговля шла вяло, продавцы и продавщицы покуривали, лениво
переговаривались. Никто из них не обратил внимания на высокого молодого
человека, который вышел из магазина "Педагогическая книга" и остановился
возле развала с яркими детскими изданиями. Он был в черной футболке, в
поношенных джинсах, обтягивающих длинные, и оттого казавшиеся тонкими ноги,
в ботинках, тяжелых не по погоде. Его длинные черные волосы были собраны
сзади и перехвачены резинкой.
-- Чем интересуемся? -- спросил продавец детских книг, хотя по хмурому
и как бы рассеянному лицу молодого человека сразу понял, что тот не
интересуется ничем. -- Есть новое издание сказок братьев Гримм. Прекрасные
иллюстрации.
-- Блевотина! -- с отвращением сказал молодой человек.
-- Так уж сразу и блевотина! -- обиделся за братьев Гримм продавец. --
Если это блевотина, что не блевотина?
-- Все блевотина! -- повторил молодой человек и круто повернулся с
явным намерением перейти улицу. Но обочина тротуара была плотно заставлена
машинами, среди которых выделялась лиловой окраской новенькая двухдверная
"мазда" с узкими фарами и по-современному скошенными плоскостями.
Молодой человек свирепо посмотрел на "мазду" и вдруг начал яростно
пинать ее своими тяжелыми ботинками -- так, что с дверцы посыпалась краска и
полированные плоскости прогнулись от вмятин.
-- Ты что делаешь, мудальон?! -- изумленно заорала продавщица