"Анатолий Петрович Левандовский. Дантон ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

Двенадцатого июля он наблюдал и слушал.
Тринадцатого - вмешался в ход событий.
Четырнадцатого - твердо и окончательно определил в них свои позиции.
А после четырнадцатого возврата к прежнему быть уже не могло ни для
абсолютной монархии, ни для господина д'Антона.
Ибо в этот день великая революция нанесла старому миру первый
сокрушительный удар.

Утром в воскресенье, двенадцатого июля, Жорж поцеловал, как обычно,
Габриэль и вышел из дому, чтобы отправиться во Дворец правосудия.
Пройдя улицу Кордельеров, адвокат свернул к набережной.
Занимался жаркий солнечный день. Несмотря на ранний час, было людно.
Огромный город жил повседневной деловой жизнью. По улицам торопились группы
плохо одетых людей. Для всех этих ремесленников и подмастерьев, рабочих и
сезонников воскресений не существовало: их скудный заработок не позволял
отдыхать.
У моста Нотр-Дам собралась толпа.
Обсуждали тревожную новость: не далее как сегодня утром Париж зачем-то
наводнили войска. Они пришли из Версаля. Это были отборные иноземные части.
Подойдя к Гревской площади, Дантон убедился в справедливости
услышанного. Всадники в голубых мундирах и золоченых кирасах перекрывали
улицу. Пехотинцы под ружьем топтались на тротуарах.

Во Дворце правосудия адвокат пробыл довольно долго. Когда он
освободился и вышел на улицу, солнце склонялось к западу. Тревожно гудели
колокола. Жорж не успел опомниться, как очутился в людском водовороте,
который увлек его к парку Пале-Рояля.
Парк, примыкавший к резиденции герцога Орлеанского, давно уже стал
центром революционной пропаганды. Этим летом он почти всегда был полон. Но
сегодня здесь творилось что-то совершенно невообразимое.
На столах, скамейках, поваленных ящиках устроились ораторы, которые
что-то разъясняли народу. Шум стоял невероятный. Многие, чтобы лучше слышать
и видеть, влезли на деревья.
Дантон хорошо знал некоторых из выступавших.
Вот журналист, гневный обличитель Лусталло, вот похожий на медведя
буян, маркиз Сен-Юруг, а этот, с растрепанными волосами и шпагой в руке, это
Камилл Демулен, самый пламенный и популярный из ораторов-демократов.
Протискиваясь между клетчатыми фраками буржуа и синими блузами
ремесленников, Дантон подобрался к группе, окружавшей Демулена.
Оратор неистовствует. Ему мало шпаги, он выхватывает пистолет.
Срывающимся мальчишеским голосом он кричит:
- Граждане! Вы обмануты! Правительство готовит вам новую
Варфоломеевскую ночь! Лучшие патриоты будут перерезаны!.. Вам нельзя медлить
ни секунды! Вооружайтесь! Сплачивайте теснее ряды!..
Дантон в недоумении стал расспрашивать соседей. Ему с охотой объясняли.
Час назад прибыл человек из Версаля. Он сообщил об измене двора. Да, о
гнуснейшей измене! Вчера по наущению Австриячки и своих клевретов король
неожиданно вручил Неккеру и другим либеральным министрам приказ об отставке.
Неккер отправлен в изгнание. К власти призваны ярые реакционеры во главе с
бароном де Бретей, который похваляется, что сожжет Париж. А для того чтобы