"Анатолий Петрович Левандовский. Дантон ("Жизнь замечательных людей") " - читать интересную книгу автора

время подкатили фуры, доверху загруженные разнообразными предметами.
Прошло два-три месяца, и квартиру в доме № 1 было не узнать.
Стены покрылись тиснеными обоями, цветным шелком, дорогими панелями и
зеркалами.
В прихожих и салонах появилась мебель - ореховые и красного дерева
шкафы, инкрустированные перламутром и крытые шлифованной медью столы,
столики и бюро, пузатые комоды, кресла и пуфы, искусно обтянутые бордовым
утрехтским велюром.
В буфетах сверкали дорогие сервизы, кладовые ломились от провизии и
вин. И две краснощекие горничные без конца суетились, наводя на все лоск и
глянец.
А чего стоил кабинет Дантона!
Письменный стол, крытый зеленым сукном, казался гигантским саркофагом.
Справа от стола располагались отделанное бронзой массивное бюро и узкая
оттоманка, слева - маленький столик и несколько стульев для посетителей. По
стенам тянулись восемь шкафов, плотно набитых книгами, газетами и картонными
папками. Убранство комнаты дополняли два высоких бронзовых канделябра,
стоявших по обе стороны стола.
Да, теперь господин адвокат мог не краснеть перед своими клиентами. В
таких хоромах не было зазорно принять и министра!

Министры действительно появились.
Сам Ломени де Бриен, генеральный контролер финансов и земляк Дантона,
ведет с ним переговоры. Его подзащитным становится будущий хранитель
государственной печати Луи Франсуа де Барантен. Принц де Монбарей, маркиз
Кле де ля Девез, виконты Кайла и многие другие видные аристократы обращаются
к нему с просьбами и поручают тяжбы.
И потомок шампанских мужиков Жорж Жак Дантон не подводит своих
родовитых доверителей.
В звучных речах он прославляет доблесть знатных на государевой службе и
на полях сражений. Он хлопочет об утверждении их титулов и денежных
интересов. Он обосновывает их наследственные права и привилегии. Он щедро
расшаркивается перед царедворцами и королями.
Правда, очень часто молодой адвокат говорит и о другом.
Он в изобилии защищает дела о буржуазной собственности, о материальных
претензиях корпораций и отдельных лиц податного сословия.
Иногда не пренебрегает даже тяжбами ремесленников и крестьян.
И всюду Дантон оказывается на высоте.
Каждый раз он прекрасно играет свою роль.
Сильный, высокий, безобразный, он очень импозантен в своей черной
мантии с большим белым жабо, в белом парике и четырехугольном токе.
Когда он поднимался к барьеру, публика настораживалась. Он начинал
говорить, и его речь шла под аккомпанемент непрерывных рукоплесканий.
Как он говорил! Голос его был необъятным. Казалось, он может
перекричать любую стихию. Он никогда не писал своих речей. Он
импровизировал. Импровизировал блестяще. Он мог выступать с равным успехом
на любую тему. Почти все дела, за которые он брался, были выиграны.

За два года службы в Королевских советах Дантон достиг многого. Он
оплатил меблировку своей квартиры, рассчитался с папашей Шарпантье и