"Джонатан Летем. Пистолет с музыкой" - читать интересную книгу автора

старому фильму, только выполненная качественнее обычного. На стенах висели
шторы. Я понимал, что никаких окон за ними нет. Будь там окна, в них
виднелись бы только земля да ходы земляных червей. Как стенд в классе
биологии. Это было бы даже забавно, хотя вряд ли проектировщики имели в
виду такой эффект.
- Спрячь-ка пушку, Джой.
Фонеблюм - на этот раз я не сомневался, что это и есть Фонеблюм, -
вошел в комнату из спальни и выудил сигару из пепельницы на столе. Он
поднес ее к носу, понюхал и аккуратно положил рядом с пепельницей. Его
пальцы были пухлыми, но не лишенными изящества - свое суждение об
остальных частях его тела я приберег на потом. Должно быть, под этой
грудой мяса скрывался мощный скелет, но, если там и имелась хоть одна
острая кость, найти ее я не смог бы. Он был одет в футболку и брюки,
казавшиеся на этой туше туго натянутыми парусами. Поверх этого пребывал
необъятный свитер, а шею укрывал соответствующих размеров шарф,
примотавший белоснежную бороду к монументальной груди. Высокий лоб, как ни
странно, обрамляла неплохо сохранившаяся шевелюра; пышные брови
интеллигентно кустились над глубоко утонувшими глазками. Но несмотря ни на
что, он держал себя с достоинством, видимо, желая напомнить, каким он был
когда-то, словно внутри этой чудовищной туши прятался стройный юноша.
- Ступай наверх, - бросил он Джою, и кенгуру беспрекословно направился
к лифту.
Я продолжал стоять. Толстяк повернулся и одарил меня отеческой улыбкой.
- Присаживайтесь, мистер Меткалф.
Я сел в кресло, оставив Фонеблюму диван: он как раз подходил ему по
размеру. Когда двери лифта за кенгуру задвинулись, толстяк обошел диван и,
облокотившись на спинку, навалился на нее всей тушей, уронив конец шарфа
на подушки.
- Вы говорили, нам есть о чем побеседовать? - Голос его отличался
зычностью и легкой наигранностью, хотя тон оставался нейтральным.
- Пока что я почти за каждым углом натыкаюсь на вашего кенгуру, -
ответил я. - Для начала хватит и этого.
- Вы - инквизитор.
- Совершенно верно.
- Вас не раздражают вопросы? Я с пониманием отношусь к тем, кто их не
любит.
- Ничего. Вопросы - мой хлеб. С маслом.
Похожее на мясной пирог лицо снова осветилось улыбкой.
- Отлично. И я постараюсь помочь вам понять, с какой стороны на ваши
вопросы мажут масло и кто его мажет. Видите ли, я живу достаточно долго,
мистер Меткалф, чтобы помнить те времена, когда... впрочем, мои
воспоминания вас утомят. Позвольте предложить вам выпить...
Я кивнул. С неожиданной для такой туши легкостью он поднялся с дивана и
открыл шкафчик, полный янтарных бутылок и соответствующих стаканов. Не
спрося моего согласия, он налил мне полный стакан того, что на поверку
оказалось шотландским виски, и я взял его, не поблагодарив. Пока он
устраивался на диване, я успел высосать почти половину.
- Джой отличается повышенным самомнением, - почти извиняющимся тоном
произнес он. - Он не хотел ничего плохого. Он старается услужить мне и
вовсе не так глуп. Вот только слишком уж горячо берется за дело, никак не