"Джонатан Летем "Амнезия творца" [NF]" - читать интересную книгу автора

Слишком ценное добро, подумал он. Все кругом без курева шалеют, вот он и
понадеялся, что словит кайф от сигаретки. Ни хрена подобного, ежели
честно. Но все-таки он решил докурить до пальцев. Д то чем черт не шутит.
- Он-то, конечно, может и получше растолковать, - сказал Эдж Хаосу. -
Когда мне объяснял, я вроде просек. Знаешь, Хаос, я маленько волнуюсь, ну,
в башке такая хрень...
- Ничего, все нормально, - в первый раз проговорил Хаос без холодка, даже
сочувственно. - Хрень, она и в Африке хрень.
- Не-а, - возразил, приободрясь, Эдж. - Ты все-таки выслушай, ага? У
Келлога по гороскопу выходит, что скоро мы сольемся с высшими расами. С
рыбами, ну, с рыбами-близнецами. По гороскопу выходит... - В отчаянии он
испещрил тираду рваными цитатами из Келлога.
- Я за гороскоп Келлога и дерьма собачьего не отвешу.
- Нет, ты послушай, - шепотом настаивал Эдж, приберегший самый важный
факт, самый решающий довод. - Ты вот скажи... ты слыхал, что дельфины
когда-то ходили по суше?
Хаос ничего не ответил, и Эдж подумал, что нашел-таки к нему подходец.
- Келлог это доказал, - заявил он с жаром. - Дыхала, во. На земле
случилась катастрофа и загнала дельфинов обратно в воду. Ну, прямо как
нас, просекаешь? Планетарное бедствие. - Выдержав многозначительную паузу,
он снова спросил: - Ну что, просекаешь?
- Угу, - сухо отозвался Хаос. Должно быть, он вспомнил, что означает слово
"дыхала".
Через час Эдж был в пути, выжимал из машины все силы - спасался от дождя.
Хаос погасил половину свечей, вытянулся на диване, скрестил ноги на
спинке. В вентиляционной системе негромко подвывал ветер, на потолке
нервно подрагивали тени. Он сморщил нос: Эдж оставил после себя запашок,
точно визитную карточку.
Хаос ощущал некий внутренний дискомфорт еще до встречи с Эджем; неуловимая
мысль царапала разум, как де жа вю. В сумке, вспомнил он наконец. Заставил
себя сесть, подтащил по столу полиэтиленовый мешок, раскрыл. В мешке
лежали коробки из вощеной бумаги, сверху заклеенные черным скотчем. На
одной коробке он увидел черно-белую фотографию девушки, над ней надпись:
РАЗЫСКИВАЕТСЯ. Нет больше молока, подумал Хаос. Ни молока, ни воска, ни
бумаги. Но она все еще "разыскивается".
Прижимая к груди коробку, он снова растянулся на диване. Сорвал ленту,
расширил отверстие с рваными краями и уверенно приник губами, глотая ничем
не сдобренный спирт, позволяя ему течь по подбородку и
шее, чувствуя, как он жгучим водопадом низвергается в сморщенный пустой
желудок. Глоток, другой... На время утолив жажду, он предоставил спирту
обживаться в желудке и глотнул воздуха -- на закуску.
Первый же храп разбудил его. Выволок из сна наполовину, но достаточно,
чтобы Хаос опустил молочный пакет на пол и заметил, что свечи еще не
погасли. Однако недостаточно для того, чтобы Хаос встал и задул огни. Он
двое суток не смыкал глаз, ждал, когда Декол очистит спирт, надеялся, что
выпивка удержит его от провала в сон. Но теперь его силы иссякли. Иная
реальность всегда бывала такой четкой, такой осязаемой, что Хаосу
казалось, будто он окунается в нее раньше, чем успевает заснуть.
На этот раз он очутился на соляных равнинах. Голыми руками копал яму в
плотном сухом песке. Там, под песком, таилось что-то важное. Над Хаосом