"Джулиус Лестер. Улыбка любви [love]" - читать интересную книгу автора

вздохнуть. А он вновь с безумной страстью припал губами к ее рту.
- Боже, Джесси, что ты со мной делаешь, - произнес он, наконец
оторвавшись от нее.
Одной рукой он обнял Джесси за талию, а другую положил ей на затылок
и вновь приник к ней в страстном поцелуе.
Оглушенная и ослепленная, словно громом и молнией, бушевавшей в них
обоих страстью, она ничего вокруг себя не видела и не слышала. Она
кружилась в водовороте охвативших ее эмоций, когда вдруг рядом раздался
детский голос:
- Здорово!
Сразу же послышался второй голос, а за ним третий:
- Во дают!
- Давай, давай, Джесси!
Диллон оборвал поцелуй и, прижав ее голову к своему плечу, загородил
Джесси своим телом от посторонних взглядов.
- Я так и знала, что вы больше чем друзья. Четвертый голос был
подозрительно похож на голос Лоретты. За ним раздался пятый, шестой и так
далее. Все это сопровождалось топаньем ног и легкими толчками проходивших
мимо людей. Во время этого бесконечного парада Диллон и Джесси стояли
неподвижно, не в силах пошевелиться.
- Да, хотела бы я, чтобы хоть один мужчина посмотрел на меня так, как
он смотрит на нее.
- А я бы хотела, чтобы именно этот мужчина смотрел на меня так, как
смотрит на нее.
- А я - чтоб все!
- Девочки, - раздался сердитый голос миссис Давсон, - покажите, что
вы научились хоть чему-то на наших занятиях! Идите мимо них молча.
- Да, мэм!
- Теперь уже поздно.
- Ты видала, как он ее обхватил?
- Ш-ш!
Постепенно шум голосов и шарканье ног утихли, и мучительное ожидание
закончилось. Джесси медленно подняла голову с плеча Диллона и посмотрела
ему в глаза. Она была подавлена и думала, он тоже смущен. Вместо этого
Диллон улыбнулся:
- А дети остроумны!
- Остроумны?
- Она напомнили мне, каким я был, когда заканчивал школу. Я сам не
раз комментировал действия влюбленных. И у меня это получалось еще лучше.
- А я нет.
- Ладно, Джесси, пойдем. Ведь ты не очень расстроилась?
- Конечно, я расстроилась! Я не помню, что именно мы с тобой делали,
но могу себе представить, как это выглядело со стороны.
- Страстно! Но я латиноамериканец, моя дорогая. - Он рассмеялся,
стараясь ее развеселить. - А значит, по-другому и не могло быть.
- Прости меня, - жестко сказала она, - но к этим вещам я, видимо,
отношусь не так легкомысленно, как ты.
- К каким вещам, Джесси? Это был всего-навсего поцелуй. - Диллон уже
не смеялся. - Ты стесняешься целоваться, но тебя вовсе не смущает, что
фотографии, где ты изображена практически без всего, в одном прозрачном