"Готхольд-Эфраим Лессинг. Минна фон Барнхельм, или солдатское счастье" - читать интересную книгу автора

в Тюрингии, вместе с камер-фрау и двумя слугами".
Франциска. Камер-фрау? Это я, что ли?
Хозяин. Да, прелестное дитя.
Франциска. Тогда пишите, господин хозяин, не камер-фрау, а
камер-юнгфер. {Оба слова означают "горничная", но камер-фрау - замужняя, а
камер-юнгфер - девушка.} По вашим словам, здешняя полиция требует точности.
Как бы тут не получилось недоразумения... А потом не оберешься хлопот... в
случае, например, замужества и церковного оглашения. Я ведь еще девушка.
Меня зовут Франциска, по фамилии Виллинг. Франциска Виллинг. Я тоже из
Тюрингии. Мой отец был мельником в одном из поместий фрейлейн фон Барнхельм.
Поместье называется Клейн-Рамсдорф. Теперь мельницу арендует мой брат. Еще
ребенком меня взяли в усадьбу, и я воспитывалась вместе с барышней. Мы с ней
ровесницы. На будущее Сретение нам минет двадцать один год. Я училась вместе
с барышней. Мне будет приятно, если полиция узнает обо мне все хорошенько.
Хозяин. Отлично, прелестное дитя. Все это я отмечу потом. А теперь,
сударыня, по каким делам вы прибыли сюда?
Минна. По каким делам?
Хозяин. Вы желаете обратиться с ходатайством к его величеству королю?
Минна. О нет!
Хозяин. Или к нашей высшей судебной коллегии?
Минна. Тоже нет.
Хозяин. Или...
Минна. Нет, нет, я прибыла сюда только по личным делам.
Хозяин. Очень хорошо, сударыня. Но как же нам назвать эти личные дела?
Минна. Как назвать?.. Франциска, нам, кажется, учиняют допрос?
Франциска. Господин хозяин, ведь не потребует же полиция, чтобы ее
посвятили в женские тайны?
Хозяин. Обязательно, милое дитя. Полицию интересует все, все
решительно, и в особенности тайны.
Франциска. Ну, что же, барышня, нам остается делать? Слушайте же,
господин хозяин. Но смотрите: пусть это останется между нами и полицией!
Минна. Что ему скажет эта шальная девчонка?
Франциска. Мы собираемся похитить у короля одного офицера.
Хозяин. Что? Как? Дитя мое! Дитя мое! Франциска. Или же этот офицер
похитит нас, что одно и то же.
Минна. Франциска, ты в своем ли уме? Господин хозяин, эта проказница
смеется над вами.
Хозяин. Не может того быть. Я человек маленький, пусть себе смеется
надо мной, сколько душе угодно, но над высокочтимой полицией...
Минна. Вот что, господин хозяин, я плохо разбираюсь в этих делах. Не
отложить ли нам все это письмоводство до приезда моего дяди? Я уже вчера
объяснила вам, почему он не прибыл вместе со мною. В двух милях отсюда у
него сломался экипаж, и он ни за что не хотел, - чтобы из-за этого случая я
задержалась в дороге еще на одну ночь. И мне пришлось уехать. Но через
сутки, Самое большее, он будет здесь.
Хозяин. Что ж, сударыня. Подождем.
Минна. Он сумеет лучше ответить на ваши вопросы. Он будет знать, кому и
что надлежит открыть; о каких делах он обязан сообщить, о каких может
умолчать.
Хозяин. Тем лучше. Конечно, конечно, нельзя ждать от молодой девицы