"Николай Семенович Лесков. Специалисты по женской части" - читать интересную книгу автора

медицины в чужие края, - все это очень ясно говорит, как небезучастно
относится достойный профессор к вопросу о дозволении женщинам
специализировать себя в медицинских науках у себя дома, в России. Имея перед
собою только один факт этого заявления и сопровождающих его пеней, мы уже не
смеем думать, чтобы внимание ученого профессора было столь сильно поглощено
наукою, что все происходившее с лицами столь интересовавшей его среды не
доходило до его ведома. Это невозможно! Почтенный профессор, всеконечно,
знает всю историю допущения женщин в Военно-медицинскую академию и изгнания
их из этого заведения - по меньшей мере не хуже большинства столичных
жителей.
Зачем же этот медицинский ученый так криво толкует это дело? Отчего он
не хочет видеть столь известной всем и каждому в Петербурге
несоответственности поведения бывших медицинских студенток их учебному и
общественному положению? Отчего ему хочется обвинить за них общество, а не
их самих? Отчего, наконец, если уж они в его глазах во всем правы, - отчего
он не хочет считаться за них с академическим начальством или с военным
министерством, а считается с простыми, неофициальными людьми - с обществом?
Что весь сей сон должен обозначать?
Должны ли мы думать (и вправе ли это думать), что ученый профессор,
видя совершавшиеся факты, не хотел и не хочет признавать их, в противность
всякой логике? Или нам следует предположить, что г. Сеченову известны другие
факты, до сих пор никому, кроме его и посвященных в тайны академии,
неизвестные - факты такие, на основании которых можно сказать, что не
правительство, а общество удалило из академии протежируемых почтенным
профессором ученых женщин? Или же наконец, и это всего вернее, мы должны все
пени г. Сеченова обществу принять, как некоторую политическую ловкость, и
объяснить тем, что почтенный профессор по обществу и не метил, а метил в
правительство, но что, состоя на правительственной службе и благоразумно
оберегая свою служебную карьеру, он нашел почему-нибудь неудобным простирать
свои пени к правительству, а кинул их не столь опасному обвиняему -
обществу? Жаль только одного, что общество в России не столь обидчиво, чтобы
потребовать г. Сеченова за взводимую им клевету к ответу перед судом, и даже
не столько серьезно, чтобы надолго запомнить, что такая вылазка г. Сеченова
против общества весьма дурно рекомендует серьезность самого этого почтенного
ученого.

VI

Приняв за неоспоримое, что профессор Сеченов не мог не знать истории
водворения и изгнания петербургских студенток из академии, и имея постоянно
на памяти отличающие этого профессора дарования и просвещенность, при
которых несовместима неспособность рассматривать следствия без связи их с их
причиною, мы только и вправе допустить одно, что г. Сеченов попенял
обществу, находя неудобным по своему чиновному положению сказать, что он
осуждает правительство. Нигилисты большие мастера ладить с начальствами.
При таком изъяснении себе этого тонкого сеченовского приема, мы могли
бы и оставить этот вопрос, нимало не усиливаясь оправдывать озлобившие
специалистов по женской части действия правительства и некоторые
общественные мнения о студентках. У правительства есть свои органы, чтобы в
них доказать ничтожество таких обвинений, и есть свое высокое положение,