"Стивен Лезер. Выстрел издалека (Технотриллер) " - читать интересную книгу автора

человеком, который ни разу там не был, собеседник почему-то непременно
высказывал мнение, что в Глазго нет ничего, кроме бандитских шаек с
бритвами в руках и бедного квартала Горбалз. Джокер устал объяснять, что
ветхие многоквартирные дома в Горбалз уже давно снесены, а ребята из
Глазго, которые не в ладах с законом, разгуливают с автоматическим
оружием - точно так же, как и во всех прочих городах мира.
С футбольного поля послышался свисток, возвещавший об окончании первой
половины встречи, и игроки обеих команд устремились туда, где молоденькая
девушка доставала для них из пластмассовой сумки нарезанные апельсины.
Джокер как следует хлебнул портера и задержал его во рту, наслаждаясь
вкусом отлично сделанного солодового напитка. Однажды он где-то прочел, что
беременным женщинам в английских больницах давали по полпинты ирландского
портера в день, настолько он был полезен из-за содержащихся в нем
витаминов. Попивая свое пиво. Джокер скосил глаза на газету, которую читал
его сосед. Это была "Белфаст телеграф". Джокер начал было вчитываться в
заголовки, но мужчина устремил на него сердитый взгляд, и Джокеру ничего не
оставалось как отвернуться. Он встал и начал медленно обходить футбольное
поле, изучая лица и вслушиваясь в говор людей. Джокер пытался найти хоть
какую-нибудь зацепку, которая вывела бы его на Мэтью Бейли. Навстречу ему
попались два человека - завсегдатаи кабачка "Филбинз". Джокер не знал, как
их зовут, но помнил, что высокий детина с черной густой бородой и
насупленными бровями всегда пил водку с тоником, а второй, краснолицый
парень, живот которого нависал над ремнем, предпочитал ирландский портер и
иногда ячменную водку. Один из приятелей помахал ему рукой, и Джокер
присоединился к ним. Оба знали, как его зовут, и все трое начали болтать,
как старые собутыльники. В кармане у Джокера оставалась еще одна жестянка с
портером, и он предложил мужчинам выпить. Тот, что любил портер, принял
предложение с шутовским поклоном, а второй попенял Джокеру на то, что у
него нет с собой водки и тоника.
- Что ж ты за бармен в таком случае? - со смехом спросил он.
Джокер признался, что забыл их имена. Оба представились. Любителя
портера звали Том, бородатого детину - Билли. Как всегда случается при
встрече выходцев из Белфаста, прежде незнакомых друг с другом, разговор
перешел на воспоминания об оставленной родине: в какую школу они ходили,
где жили и в какой семье выросли. Ответы на эти вопросы обычно позволяют
составить представление о религиозной принадлежности, политических взглядах
и социальном статусе собеседника, и горе тому протестанту, который даст
неверные ответы на вопросы католиков, - впрочем, как и католику,
неправильно ответившему на вопросы протестантов. Джокер помнил свою легенду
так же хорошо, как и собственное детство. Ему без труда удалось убедить
обоих собеседников, что он католик из рабочей семьи, уехавший из Белфаста в
Глазго еще подростком.
- А что привело тебя в Нью-Йорк? - спросил Билли.
- Последние два года я не платил налогов, и вдруг налоговый инспектор
меня прищучил, - ответил Джокер, наблюдая за игроками, вернувшимися на
поле. - Я решил, что мне лучше покамест лечь на дно.
- Да-а, в ужасном все-таки состоянии находится британская экономика, -
изрек Том, тыльной стороной ладони вытирая с губ обильную пену. - Между
прочим, здесь тоже несладко. С этой работой в баре тебе повезло.
- Да, получилось удачно, - согласился Джокер. - Мне недавно позвонил