"Григорий Лерин. Морской волк (Повести) " - читать интересную книгу автора

зеленых Франклинов требовали жертв и помогали лучше всякого аутотренинга.
Кроме того, через пару недель я заметил, что и мой сверчок на нее
почему-то никак не реагирует. Может быть, она мне нравилась. Не в смысле
"стал бы - не стал бы", но я задерживал взгляд на ее вышколенном изящном
теле, которое сверкало в темном коридоре, когда Наталья Васильевна шла в
ванную смывать пороховую гарь отшумевшего боя. С другой стороны, она ну
никак не могла мне нравиться!
Как бы там ни было, я был дисциплинирован почти двенадцатилетней
армейской службой, и я был на работе. Все остальное - не мое дело.
Наталья Васильевна обращалась со мной запросто, по-товарищески, не
слишком щепетильно, но зато еженедельно выдавала зарплату. Лишь изредка я
ловил на себе ее вопросительный взгляд. Суть вопросов я не понимал и не
отвечал.

* * *

- Сегодня полтора месяца, как мы вместе. Работаем вместе, я имею в
виду, - неожиданно перебила меня Наталья Васильевна.
Мы сидели в машине у бара, дожидаясь открытия. Я объяснял ей правила
проезда нерегулируемого равнозначного перекрестка, увлеченно рисуя стрелочки
на бумаге. Мне казалось, что это интересно.
- Для меня они пролетели как один миг, Наталья Васильевна.
- Конечно, ведь я тебе нравлюсь. Правда, нравлюсь, а, ханжа? Только
тебе не нравится мой лайф-стайл.
- Если вы имеете в виду кого-то из своих поклонников, то мне они все не
нравятся. Я не люблю пьяных. И еще я не люблю растворимый кофе.
Насчет поклонников я соврал. У Натальи Васильевны был неплохой вкус. Не
знаю, как она объясняла им мой статус и присутствие на кухне, но никто не
позволял себе хамства по отношению ко мне или к ней. Это были веселые
подвыпившие парни. Иногда она ошибалась, но тут же находила другого. Если
отставник проявлял упрямство, на сцену выходил я с маленькой ролью:
- Дама с вами больше не танцует.
Я сам ее придумал и вставил в пьесу, и Наталья Васильевна, кажется,
была мне за это благодарна. Как правило, этих слов хватало, но иногда
возникала напряженность. Тогда Наталья Васильевна забирала меня, и мы ехали
в другое место.
За это я был ей благодарен.
- А я люблю танцевать. И не люблю учиться. Но папа отдал меня в
институт, где совсем не интересно. Лучше бы отдал в шлюхи.
- В шлюхах, может, и интересно, но опасно, - пробурчал я.
Наталья Васильевна гордо взмахнула ресницами.
- При малейшем намеке на опасность я крикну "Фас!", прибежит мой
маленький кухонный монстрик и разорвет обидчика на части. Ведь так,
бультерьер?
Так, госпожа, так. Бультерьер - это такая свинская собачка? Хорошо хоть
не шакал, не скунс и не гиена. Мне не нравился этот разговор. Хотя сверчок
полностью самоустранился, я почему-то начал звереть.
- Когда один из ваших суперменов наградит вас за особые заслуги орденом
Венеры, никакой бультерьер не поможет, как бы дурацки он ни выглядел.
Она удивленно посмотрела на меня, хотела что-то сказать. Промолчала.