"Иван Лепин. Перекрестки" - читать интересную книгу автораначинается от универсама.
Стоял Кузьма на остановке, разглядывая трехэтажный универсам, за стеклянными боками которого бестолково сновали люди. И вокруг него сновали: одни от троллейбуса шли, другие - на троллейбус. Кузьма стоял посреди дороги, он явно мешал, на него даже два-три раза цыкнули, но он не обратил на эти цыканья никакого внимания и продолжал отдыхать после троллейбусной теснотищи и духоты. Отдохнул, осмотрелся, пора, решил, дальше двигаться. Улица космонавта Комарова и впрямь от остановки начиналась. Универсам домом номер один был. А Кузьме, значит, тоже нечетная сторона нужна - дом номер двадцать пять. Теперь уж и дурак дорогу найдет. Сначала решил он ни с кем не связываться, никого не просить, чтобы подсобили картошку на спину поднять. Обхватил посередине мешок покрепче, рывком хотел его одолеть. Да, видно, старость есть старость, хоть и не высок Кузьма ростом, а уже и на эту высоту не поднять мешка. А раньше-то, помнил он, как снопы, мешки кидал. С зерном даже - те тяжелее. Сплюнул досадливо Кузьма, опустил мешок, повертел туда-сюда головой: не смеется ли кто над его немощью? Беда, отчаялся Кузьма, одному не обойтись. И стал приглядываться к снующей толпе, кого б из мужиков на помощь позвать. Старался выбрать одетого попроще, да все были почему-то в новом, в чистом. А, будь что будет! - Эй, гражданин! - крикнул одному Кузьма и поманил его пальцем. Мужчина лет сорока, спешивший к троллейбусу как на пожар, остановился. - Меня? - Тебя, тебя. Подсоби. - И указал на мешок. Кузьма снова стал присматриваться к толпе, решив теперь действовать более осторожно, торопящихся не трогать. И тут как раз кто-то на плечо руку ему положил. Оглянулся Кузьма: пожилой не пожилой - не поймешь. Вроде бы и с бородой, а статный, подтянутый, лоб - без единой морщинки. - Огонька, батя, нету? - говорит. Кузьма в кармане нащупал спичечный коробок, подал бородатому. Прикурил бородатый и уж "спасибо" хотел сказать, да нашелся тут Кузьма: - Слушай, подсоби! Кузьма мешок схватил, бородатый одной рукой снизу поддал его - и мешок очутился на спине. Приладил его Кузьма, не поворачивая головы, отблагодарить хотел бородатого, а того и след простыл. Пошатываясь, засеменил Кузьма. Прохожие мешали - тыкались в него, но он не сворачивал: не они, а он с грузом. Это же так заведено даже в Хорошаевке: ежли, скажем, две подводы встречались, то дорогу обязательно менее груженная уступала. Вот уж универсам позади, дом жилой позади, к следующему Кузьма приближается. Согнулся в три погибели - так легче мешок на спине держать. Еще дом. Длинный, черт. У них: вся Хорошаевка, должно, не длиннее. Пальцы рук начинают слабеть, мешок новой тяжестью наливается. Остановился, согнулся пополам, не снимая мешка, дал пальцам отдохнуть. Только мало проку в таком отдыхе - руки освободил, а спине каково? Нет, лучше идти. Топ-топ, топ-топ... Шаги мелкие, а скорые. Где он там, двадцать пятый |
|
|