"Иван Лепин. Стефан и Долбиков " - читать интересную книгу автора

- А что самим останется? - по-матерински прикрикнула на нее
Ховалкина. - Одежду-обувку мальчишкам, да и себе, на что будешь покупать?
Думай хоть, что говоришь!
- Хлеба в колхозе заработаю, продам...
- Заработаешь, - криво усмехнулась Ховалкина. - Оформляйте, -
обратилась она к Зотовой, - заем на сто рублей.
- На двести, - вставил Долбиков.
- На сто!
- Я тоже такого же мнения, - поддержала Ховалкину Зотова.
Долбиков махнул на них рукой:
- Сердобольные. Погляжу я на вас, как вы будете выглядеть, когда
отчитываться станем.
Шура при этом наивно моргала глазами.
- Можно б и на двести, жалко, что ли?
После Заугольниковых комиссия направилась к Анисиму Горбатому,
покалеченному еще в детстве неказистому мужику, отцу девяти детей. Анисим
всю жизнь пастушил, готовился он и к новому сезону. Правда, деревенского
схода, на котором утверждаются пастух и договор с ним, еще не было, но он
должен состояться вот-вот, на днях, и Анисим готовился к нему. Как? А
подбивал стариков, чтоб они словечко замолвили, когда размер оплаты будут
обговаривать: пусть-де останется он довоенным. Анисим в свою очередь обещал
старикам магарыч.
Когда комиссия зашла в тесную низкую хату, Анисим сидел на конике и
плел кнут. Разглядев гостей, он зычным голосом вытурил детей на улицу. А
жене сказал:
- Иди корову напои.
Долбиков решил действовать без предисловий, в открытую.
- Мы к тебе, Анисим Гаврилович, по поводу займа.
- Догадался, - щурясь от самокрутки, сказал Анисим. - И сколько
предлагаешь?
- Пятьсот.
- О-о, да ты... - прости, господи, - ошалел? Где я их возьму?
- Заработаешь. Ты за пастьбу не только картошку да зерно берешь, но и
по десятке.
- Это ведь за полгода пастьбы. А коров в деревне сейчас сколько? Аж
семнадцать штук! Вот сто семьдесят рублей и заработаю. А мне своих санапалов
нужно кормить.
- Зачем ты их столько настрогал?
Анисим замялся. Даже смутился, весь сжался.
- Н-не знаю... Но больше не буду.
Долбиков расхаживал по хате, заложив за спину покалеченную руку.
Почувствовав власть, он спросил суровым голосом:
- Значит, на пятьсот не согласен?
- Не согласен. На пятьдесят можно.
- Хорошо. Тогда поговорим по-другому.
Долбиков подошел к лежанке, под которой в большой плетеной корзине
сидела на яйцах гусыня.
- Кыш, ну-ка, слазь, - начал сгонять ее Долбиков.
Гусыня шипела, не хотела покидать гнездо. Он изловчился, схватил гусыню
за шею.