"Леонид Леонов. Evgenia Ivanovna" - читать интересную книгу автора

черной войлочной шапочке; с рогом вина в руке он блаженно полулежал под
сенью виноградных гроздей, и закат пылал позади, точно распороли бурдюк
жидкого пламени. - Перед вами наша солнечная Кахетия, - польщенный вниманием
столь уважаемых лиц, пояснил главный начальник.. - - По утверждению
виднейших профессоров медицины, наиболее благоприятное место в климатическом
отношении,.. Итак, решено, начинаем ваш путь с Алазанской долины,
исключительно чтобы вы не забыли сердечную грузинскую дружбу и любовь! -
закончил он, и тотчас же все остальные в поддержку старшего товарища
принялись наперебой и с пояснительными жестами сообщать мистеру Пике-рингу
дополнительные сведения о целебном воздухе, нешелохнутой тишине и прочих
привлекательных качествах этого чудеснейшего на земном шаре уголка. Зная ее
планы и намерения, англичанин вопросительно взглянул на жену, а та,
счастливая и раскрасневшаяся, уже уступила под натиском столь жаркого
гостеприимства. В самом деле, заезд в Кахетию давал ей время до наступления
чего-то главного и совсем придвинувшегося додумать все то, чего из-за тряски
или волнения так и не успела в дороге; неуверенный наклон головы был
встречен единогласным одобрением хозяев. Хахулия обещал прикрепить к
приезжим наилучшего на всем Кавказе гида с французским языком и прокричал в
телефон тревожно знакомую фамилию, утонувшую в фейерверке грузинских слов.
Спустя короткое время, в течение которого Евгения Ивановна старалась не
потерять сознание, в кабинет за ее спиной вошел живой Стратонов. Она узнала
его в зеркале по знакомой рыжеватой, на резинке, вельветовой куртке и таким
же поношенным штанам, заправленным в помрачительно начищенные, тоже
константинопольской поры краги. Загадочные ремешки и кольца на поясе гида
отвлекали внимание в сторону, полевая сумка свисала через плечо; эту
придуманную маску бывалого альпиниста завершали горные башмаки на двойной
стоптанной подошве. Чтобы не утомлять пустяками, директор не счел нужным
представить гида именитым туристам; да тот и сам почти не взглянул на них...
Но вот при обсуждении маршрута "Евгения Ивановна помогла мужу перевести не
дававшийся ему русский оборот. При звуке ее голоса Стратонов вскинул глаза
ей в затылок, и на мгновение у него стало такое лицо, словно наискось
полоснули хлыстом. Можно было думать, что, захлебнувшись чем-то, он умрет
сейчас. Евгения Ивановна искоса видела в зеркале, как, чуть оправившись от
замешательства, он потерянно поискал себе место сесть, чтобы не стоять
одному из всех, но свободное кресло было занято плащами гостей. Он тогда с
независимым видом прислонился к притолоке двери. - Не торопись помирать,
кавалер, живи веселей...- по-хозяйски и вполне дружественно окликнул его
Хахулия. - Ай-ай, закаленный такой вояка, а выглядывает, как балной бабушка.
Прошу дорогих гостей смотреть товар лицом! Не было ничего обидного в этом
тоне шутки и снисхождения к поскользнувшемуся человеку, да и Стратонов всем
видом своим выражал готовность оправдать доверие. Требовалось согласие
Евгении Ивановны, она утвердительно кивнула головой. Нечего было страшиться
неприличной фамильярности со стороны бывшего мужа: битый и меченый, он
слишком прочно лежал на земле, чтобы ссориться с влиятельным другом
неокрепшего Советского государства. Кроме того, в поездке представлялся
удобный случай вернуть Стратонову его дареное колечко, которое по
необъяснимому чутью сберегла ради этой встречи. Выезд назначался на
завтра... Нет, у нее решительно не имелось никаких основательных доводов
отказываться от стратоновских услуг. И тогда под видом комплимента знанию
языка, а на деле пытаясь условиться об отношениях в предстоящей поездке,