"Дмитрий Леонтьев. Роса в аду " - читать интересную книгу автора

Возлюбленные мои братья и тов... кх-м... Мы собрались здесь, дабы... дабы...
Он сбился, забыв приготовленную речь, и, откашлявшись в кулак, заглянул
в раскрытую папку.
- ...Дабы восславить того, кто является нашим отцом и учителем. Мы
восславим его, накажем его врагов, примем в свои ряды новых достойных
кандидатов и возрадуемся его величию.
Я снисходительно кивнул, пропуская всю эту галиматью мимо ушей и
терпеливо ожидая начала обещанной программы.
Толстяк спустился с трибуны, сбросил балахон и, сияя в свете свечей
натертым маслами животом, натянул на голое тело короткий кожаный передник,
протянутый прислужником.
- Введите! - крикнул он, и, вторя ему, эхо послушно взвизгнуло в
вышине. Два здоровенных бугая втащили в зал тщедушного, плюгавенького
человечка в изодранном костюме. Человечек неустанно икал и дрожал всем
телом. Сорвав с него остатки одежды, бугаи приковали жертву к алтарю
кандалами и быстро удалились.
- Всем вам известно, - плотоядно оскалившись, продолжал голый
магистр, - что мы страшно и беспощадно караем врагов нашего ордена. Но еще
суровей мы караем отступников, нарушивших и надругавшихся над нашими
тайнами, клятвами и обычаями... Вот он! - крикнул магистр, указывая
волосатым пальцем на извивающуюся жертву. - Вот он, отступник! Мы пригрели
его на своей груди, приняли в число достойнейших, мужественнейших и славных,
а этот смрадный червь оказался недостойным носить гордое имя нашего брата.
По глупости своей и тщеславию своему встал он на пути нашего братства,
изменив и исправив наши славные планы. Мы дали ему необходимое для нашего
дела место художественного редактора в одном из крупнейших издательств
города в надежде, что он приумножит и взрастит труды наши. Но эта смрадная
свинья настолько прониклась тщеславием, что по близорукости своей среди
неугодных нам книг умудрилась испохабить и мою книгу, приняв ее за обычную
по... Впрочем, это не важно. Я написал десятки выдающихся трудов нашего
времени, благотворно влияющих на умы людей, и три самые лучшие из них этот
негодяй умудрился отредактировать своей поганой рукой. Неужели правая рука
не знала, что делает левая? Нет! За его действиями таился корыстный интерес.
Он захотел стать моим соавтором, и в результате книга из мерзопакостной
превратилась в гнусную и отвратительную бульварщину. Какая же кара ждет
этого славолюбца, спросите вы? Я отвечу: смерть!
Зал взорвался радостным ревом. Я только укоризненно покачал головой, но
в действие решил пока не вмешиваться, надеясь на более интересное
продолжение.
- Предоставим последнее слово бывшему члену нашего ордена, а ныне -
жертве во славу хозяина нашего... Говори, презренный!
- Я... Я это так видел, - пискнул несчастный. - Я так это представлял и
хотел выразить это...
- Это правильно, - похвалил магистр. - Таким мы и должны видеть этот
мир, но преступление твое уже не смыть раскаянием. Ты поднял руку на своего
магистра, испохабив его и без того... М-да... Чтобы жертва была наиболее
угодна нашему хозяину, мы проведем вступительную церемонию, со всеми
атрибутами жертвоприношения...
Прислужник протянул магистру корзину, из которой тот вытащил длинного и
сонного ужа. Прихватив змею за голову, магистр повесил ее на кресте,