"Владимир Ленский. Странники между мирами ("Эльфийская кровь" #2) " - читать интересную книгу автора

поднялся на ноги. Талиессин спрыгнул со стола, ловко увернулся от нескольких
ударов и очутился возле Ренье. Тот ощутил прикосновение острого, очень
горячего плеча - мимолетное, мгновенно прерванное - и вздрогнул. Обычно
Талиессин избегал любых прикосновений. Он даже запрещал целовать себе руку,
хотя придворный церемониал иногда требовал этого.
Ренье отбивался от наседающих врагов: каждый миг он видел перед собой
новое лицо, и это новое лицо требовало к себе полного внимания; в конце
концов Ренье устал от этой бесплодной сосредоточенности и тут же понял, что
у него болят руки, болит лицо, особенно губы и висок. Он пошатнулся и упал
бы, если бы не навалился спиной на какую-то опору. Эта опора, впрочем,
оказалась весьма ненадежной: она постоянно содрогалась, вертелась и колола
его острыми углами, которые то появлялись, то исчезали по непонятному
произволению.
- Бей их, Эмери! - заверещал прямо над ухом знакомый голос- Очнись!
Бей!
"Талиессин, - смутно подумал Ренье. - Если он отойдет, я упаду".
Он качнулся вперед и ухватился рукой за край стола. Кто-то вцепился ему
в волосы и несколько раз дернул в разных направлениях. Сипло закричав, Ренье
пнул наугад ногой и, видимо, попал: его отпустили.
Новая волна криков влилась в растревоженный зал, зазвенело оружие, и
тотчас кругом все улеглось и затихло. Только в ушах продолжало звенеть, и
дыхание никак не могло успокоиться, все билось и клокотало в горле.
Ренье силился разглядеть - кто же остановил потасовку, но сквозь
дрожащую темно-серую дымку ничего не было видно. Перед глазами как будто
плавала назойливая копоть. Он тряхнул головой, разгоняя ненужное видение, но
стало еще хуже: к темноте добавились извилистые золотистые полосы.
Его схватили за руку и потащили. Он бежал, не видя, куда ступает, и все
повторял: "Талиессин, Талиессин..." Ренье казалось, что зовет очень громко,
и он продолжал так считать, пока Агилон не рявкнул прямо ему в ухо:
- Что ты сипишь?
Прохлада спасительно плеснула в лицо - они выбрались на улицу. Ренье с
трудом перевел дух и наконец сумел спросить:
- Где Талиессин?
- Я здесь, - раздался голос принца.
Ренье сухо всхлипнул. Ему хотелось пожаловаться на усталость, на боль в
голове, но вместо этого он сказал:
- Делать нечего - едем к моему дяде. Сдадимся на его милость.
- То-то бравый старикан обрадуется! - проговорил Талиессин. И оглянулся
на пустую улицу: - Где Агилон?
- Отправился вызволять наших лошадей, - объяснил Мегинхар. - Мы ведь
устроили их в конюшне.
- Ясно...
Талиессин привалился плечом к стене, еще раз посмотрел на вывеску.
Стражник верхом на бочке недружелюбно скалился из темноты, и теперь было
очевидно, что он только притворяется пьяным. На самом деле он был не
по-хорошему весел: в таком настроении отправляются громить винные магазины и
чинить самосуд.
Агилон привел лошадей. Тронулись; Ренье - впереди.
Утопленные в темноте дома были наполнены спящими людьми, и пятеро
всадников пробирались мимо окон, точно чужие сновидения.