"Джулия Лэндон. Безжалостный обольститель ("Риджент-стрит" #2) " - читать интересную книгу автора

бы без чувств. А когда танец закончился, поднес ее руку к губам и поцеловал.
- Ты оставишь для меня еще один танец? - спросил он. Клодия была
настолько ошеломлена, что лишь кивнула в ответ и потом весь вечер ждала,
когда он снова подойдет.
Но он так и не подошел.
Он даже ни разу не взглянул в ее сторону. А когда увидела, как он
выскользнул через боковую дверь в сад под руку с мисс Робертой Дэлхарт,
Клодия пришла в отчаяние.
Да, он разбил ее глупое сердце, и она не станет тратить на него время.
Клодия внезапно резко встала.
- До свидания, лорд Кеттеринг. Думаю, я подожду корабль в
одиночестве, - холодно заявила она и уже собралась отвернуться.
Внезапно ее рука оказалась словно в тисках.
- Клодия, сядь, - тихо сказал Джулиан. - Пусть я и не идеальный
попутчик, но, уверяю тебя, я все же лучше, чем какой-нибудь подвыпивший
француз, которого ты все равно не поймешь.
Какая наглость! Она назвала его повесой с большой буквы еще семь лет
назад, и ей была ненавистна сама мысль о том, чтобы находиться в одной
комнате с таким высокомерным, самоуверенным индюком, исполненным чувства
собственного превосходства.
Она села.
Ей показалось, что его пальцы на ее руке задержались дольше, чем это
было необходимо. Но через мгновение он отпустил ее руку и улыбнулся.
- Надо же, надо же, - произнес он, откинувшись на спинку стула и
разглядывая ее, - Последний раз мне удалось заставить тебя послушаться,
когда тебе было двенадцать лет, да и победа была не такой уж значимой.
- О чем это вы? - настороженно спросила она.
- О моем жеребце.
Краска бросилась ей в лицо.
- Да полно вам. Отец разрешал мне ездить на любой понравившейся лошади.
И я, естественно, предположила, что вы тоже разрешите, - сказала она,
небрежно махнув рукой.
- Отец позволял тебе садиться на жеребцов, привыкших к мужской руке и
хлысту? - недоверчиво переспросил он.
Клодия слегка пожала плечами и посмотрела в свою кружку.
- И хотя я очень надеялся, что ты больше не попытаешься сесть на
Аполлона, потому что вняла моему здравому совету, на самом деле помогло то,
что ты упала, да еще на задницу.
Она не могла сдержать язвительной улыбки.
- Вы, может, и правы, сэр, - признала она. - Но насколько я помню, ваш
так называемый совет был столь же болезненным.
Кеттеринг рассмеялся.
- Ты была необыкновенной девчушкой, Клодия.
О, только не надо вот этого! Она была невзрачной, голенастой девочкой,
и рот у нее был слишком большой.
- И ты стала необыкновенной женщиной, - добавил он. Услышав это, Клодия
едва не поперхнулась элем. С таким же успехом он мог назвать ее кем угодно,
преступницей, шлюхой - результат был столь же шокирующим. Чувствуя, что он
наблюдает за ней, она подняла кружку и сделала большой глоток. Голова у нее
шла кругом. Он никогда не считал ее удивительной, когда она была ребенком,