"Джулия Лэндон. Прекрасный незнакомец " - читать интересную книгу автора

Артур устремил взгляд на простой сосновый гроб, опущенный в яму,
зиявшую перед ним, и представил себе Филиппа, лежащего внутри: руки, как
положено, скрещены на том, что осталось от груди, серое лицо, на котором
больше нет выражения боли, и саван, окутывающий его тело. Он пожалел, что не
нашел ничего лучшего, во что можно было бы облачить друга: к несчастью, в
Данвуди не оказалось ничего подходящего, ведь Данвуди - это всего лишь
охотничий домик, в который редко кто заглядывал. Там нашелся только комплект
какой-то старой, неописуемого вида одежды, которую Артур и выдал хозяину
похоронного бюро. Но Филипп был человеком не столь крупного телосложения,
как предыдущий владелец домика, да к тому же значительной части его торса
больше не существовало - ведь удар был ужасающе сильным. Конечно, Артур не
считал, что для загробного существования важно, во что одеть покойника.
Просто Филипп всегда был щеголем, крайне щепетильным во всем, что касалось
одежды: знай, он, что ему придется лежать в гробу в старой, плохо сидящей на
нем одежде, он был бы очень огорчен.
И, кроме того, если бы Артур не думал о том, во что сейчас одет Филипп,
ему пришлось бы вспомнить о другом - как дьявольски он разъярен.
Зачем Филипп это сделал? Какое божественное провидение дало лорду
Филиппу Ротембоу право сделать это?
Внезапный прилив негодования был острым, как лезвие клинка, таким же,
как в тот момент, когда Джулиан поднял голову с окровавленной груди Филиппа
и пробормотал слова, до сих пор эхом гуляющие по лесу: "Он мертв".
Траурные голоса внезапно поднялись к высшей точке, потом снова упали,
начав новый стих. Артур поежился, заставил себя посмотреть на присутствующих
и прищурился, увидев холодный пар, окутывающий собравшихся. Господи, да что
они здесь делают? Это не могло быть реальностью. Началось все так невинно -
просто очередной отдых в Данвуди, где четверо повес играли в карты,
распутничали со своими подружками и лениво рассуждали о предстоящей на
следующее утро охоте. Там был Эдриен Спенс, граф Олбрайт, отчужденный и
державшийся в стороне, - без сомнения, голова его была занята последней
ссорой с отцом. И Джулиан Дейн, граф Кеттеринг, увивавшийся вокруг двух дам
полусвета, которые явились вместе с престарелым лордом Харпсром. Карты,
изобилие пшеничного виски, и Филипп - как всегда, пьяный в лоск.
Если бы только Эдриен не попросил Филиппа прекратить вранье.
Если бы только Эдриен не обратил внимания на болтовню Филиппа! Но он
попросил Филиппа замолчать - хотя и крайне вежливо, - и это оказалось
началом конца. Филипп оскорбился и потребовал сатисфакции. Все были
поражены. Эдриен принял пьяный вызов кузена, решив, как и все они, что
наутро тот протрезвеет и возьмет свои слова обратно. Но Филипп явился на
место дуэли, идя нетвердой походкой и держа в руке бутылку. Он и не
собирался отступать.
В этот момент по маленькому церковному двору загрохотала повозка, и
сквозь этот грохот Артуру показалось, что он слышит отдаленный пистолетный
выстрел, раздавшийся в то утро - Эдриен выстрелил в сторону. И когда это
произошло, Артур почувствовал всю неотвратимость судьбы, потому что как это
ни невероятно, но Филипп, двоюродный брат Эдриена, ответил на этот
благородный жест, выстрелив в Эдриена! Разумеется, Филипп промахнулся,
потому что с трудом держался на ногах. Но промах, казалось, наполнил его
решимостью - он выхватил у Фицхью немецкий двуствольный пистолет и пнул
этого дурака в зад, а потом с изяществом танцора крутанулся и выстрелил