"Станислав Лем. История бит-литературы в пяти томах" - читать интересную книгу автора

"болтающих что попало" машин к машинам "разумным", проявляющим "insight"
[понимание (англ.)], "говорящим" - носит градационный, плавный характер. И
хотя понятия "механически бездумного" и "суверенного" мышления сохранили
свое значение, мы понимаем, что между ними нельзя провести сколько-нибудь
отчетливую границу.
Релаксационное творчество машин было замечено и зафиксировано почти
тридцать лет назад; дело в том, что новым моделям компьютеров (начиная с
15-й бинастии) по чисто техническим соображениям пришлось предоставлять
периоды отдыха, во время которых их активность не замирала, но,
освобожденная от жесткой программы, выражалась в своего рода "бормотанье".
По крайней мере, так толковали тогда эту вербальную или
квази-математическую продукцию; появилось даже обиходное определение -
"машинные сны". Считалось, что активный отдых необходим машинам для
регенерации, для восстановления нормальной, полной работоспособности,
подобно тому как человеку необходима фаза сна, _вместе_ с присущими ей
сонными _мечтаниями_ (видениями). Название "бит-продукция", как окрестили
это "бормотанье" и эти "видения", носило, следовательно, уничижительный,
пренебрежительный характер; считалось, что машины без ладу и складу
перемалывают "биты всевозможной содержащейся в них информации" - и путем
такой "беспорядочной перетасовки" восстанавливают частично утраченную
работоспособность. Мы приняли это название, хотя его неадекватность
бросается в глаза. Мы приняли его в соответствии с традицией любой научной
терминологии: первый попавшийся термин - скажем, "термодинамика" - будет
точно так же неадекватен, ведь современная термодинамика по своему объему
не то же самое, чем она была для физиков, придумавших этот термин.
Термодинамика занимается не только "тепловыми движениями" материи; и точно
так же не о самих "битах", то есть единицах _несемантической_ информации,
идет речь, когда мы говорим о бит-литературе. Однако в науке вливание
нового вина в старые мехи - дело обычное.
"Взаимное знакомство" машин и людей привело к разделению, все более
явному, битистики на две главные области, которым соответствуют термины
"creatio cis-humana" и "trans-humana".
Первая включает в себя литературу, которая является _следствием_
сосуществования машин и людей, то есть следствием того простого факта,
что, привив машинам наш этнический язык и наши формальные языки, мы _сверх
того_ заставили их выполнять нашу умственную работу во всех сферах
культуры и естествознания равно как в дедуктивных дисциплинах (логика и
математика). Такое бит-творчество (непосредственной причиной возникновения
которого было приобщение не-человеческих авторов к типично человеческой
проблематике в сфере познания и сфере искусства) в свою очередь делится на
две подобласти, выделяющиеся довольно отчетливо. Одно дело - языковой
продукт, полученный благодаря сознательному управлению, которое, вслед за
проф. Кентрихом, можно назвать "заказом" (то есть прямым наведением машин
на избранный _нами_ круг вопросов и тем), и совершенно другое - языковой
продукт, которого ни один человек не "заказывал". Конечно, он возникает
под влиянием предшествующих стимулов (программирования), однако в
результате совершенно спонтанной деятельности. Независимо от того,
_непосредственно_ или _опосредованно_ возникли все эти тексты, - связь с
типично человеческой проблематикой остается их существенной и даже главной
приметой; поэтому обе их разновидности исследует битистика "cis-humana".