"Станислав Лем. Альтруизин" - читать интересную книгу автора

Но слова эти замерли у меня на устах. Сидящий даже не шелохнулся, не
похоже было, что он слышал хоть слово. Нельзя не признать: он был
действительно занят, ибо держал на коленях собственное лицо, отделенное от
остальной головы, и, тихонько вздыхая, ковырял пальцем в носу. Мне
сделалось не по себе. Но удивление вскоре перешло в любопытство, а
любопытство - в стремление немедля узнать, что, собственно, происходит на
этой планете. Я принялся бегать от одного туземца к другому, взывая к ним
громко и даже визгливо; спрашивал, грозил, умолял, уговаривал, заклинал, а
когда все это оказалось напрасным, схватил за руку того, что ковырял себе
пальцем в носу, но тотчас отпрянул в ужасе: его рука осталась в моей, а он
как ни в чем не бывало пошарил рядом в песке, достал оттуда другую руку,
такую же, но с лакированными в оранжевую клеточку ногтями, дунул на нее и
приложил к плечу, и она тотчас же Приросла. Тогда я с любопытством
нагнулся над той рукой, которую только что вырвал у него, а та вдруг
щелкнула меня по носу. Тем временем солнце зашло двумя углами за горизонт,
ветерок стих; а обитатели Энэсэрии потихоньку почесывались, потирались,
позевывали, явно готовясь ко сну; один взбивал бриллиантовую перинку,
другой аккуратно укладывал возле себя нос, уши, ноги. Смеркалось, так что
я, потоптавшись еще тут и там, начал тоже устраиваться на ночлег. Я вырыл
в песке широкую лунку и, вздыхая, улегся в нее, устремив взор в
темно-синее, усыпанное звездами небо. Я думал, что делать дальше, и сказал
себе:
- Воистину, все указывает на то, что я и в самом деле нашел планету,
предсказанную Трупусом Бредониусом и Хлорнаном Теоретием Ляпостолом,
Наивысшую Цивилизацию Мироздания, которая состоит из пары сотен существ,
не людей и не роботов, валяющихся среди хлама и мусора на бриллиантовых
думках, под алмазными одеялами в пустыне и не занятых ничем, кроме
потирания да почесывания; не иначе, кроется тут какая-то страшная тайна, и
что бы там ни было - не успокоюсь, пока ее не открою!!
И дальше я размышлял:
- Ужасная это, должно быть, загадка, покрывшая мраком все на этой
планете квадратной, с квадратным солнцем, бесстыдными гномиками в спине и
леденцами в ухе! Мне-то всегда казалось, что коли уж я, вполне заурядный
робот, предаюсь занятиям ученым и умственным, то каковы же должны быть
пытливость и умственность между существ, развитых лучше, не говоря уж о
существах совершенных! Похоже, до разговоров, в особенности со мною, они
не большие охотники. А нужно непременно разговорить их - но как? Пожалуй,
придется так их донять, так досадить им, так допечь их своим приставаньем,
чтоб я им поперек горла стал! Есть, правда, в этом известный риск; ведь им
меня уничтожить легче, чем мне - ничтожную блошку. Однако невозможно
поверить, что они решатся на столь жестокие меры, а впрочем, жажда
познания снедает меня! Была не была! Попробую!
С этой мыслью я вскочил в полной уже темноте и принялся вопить благим
матом, кувыркаться, подскакивать да подпрыгивать, пинать лежащих поближе,
сыпать песок им в глаза, резвиться, приплясывать, рычать, пока не охрип
совершенно; тогда сел я, выполнил несколько гимнастических упражнений и
снова бросился к ним, точно бешеный буйвол; они же поворачивались ко мне
спиною, подсовывая для бодания бриллиантовые думки либо перинки, а когда
кувыркнулся я в пятисотый, должно быть, раз, мелькнуло у меня в
замороченной голове: "Воистину, вот подивился бы сердечный приятель мой,