"Станислав Лем. Эдем (Роман)" - читать интересную книгу автора

мощь, они запрещают сожжение еретиков, преследование иноверцев и
так далее. И ты думаешь, они сумели бы распространить на Земле
свой рационализм? Ведь почти все человечество было тогда
верующим, им пришлось бы уничтожить его до последнего человека, и
остались бы они одни со своими рационалистическими идеями.
- Так что же, ты действительно считаешь, что никакая помощь
невозможна? - возмутился Химик.
Координатор долго смотрел на него, прежде чем ответить.
- Помощь? Боже мой, что значит помощь? То, что здесь
происходит, что мы видим, - это плоды определенной общественной
формации. Пришлось бы ее сломать и создать новую, лучшую. А как
это сделать? Ведь это существа с иной физиологией, психологией,
историей, чем мы. Ты не можешь здесь воплотить в жизнь модель
нашей цивилизации. Ты должен был бы предложить план другой,
которая функционировала бы даже после нашего отлета...
Естественно, я довольно давно предполагал, что кое-кто из вас
носится с такими идеями. Скажем, ты или Инженер. Думаю, и Доктор
опасался этого, потому он и лил холодную воду на огонь различных
аналогий земного происхождения, верно?
- Да, - сказал Доктор. - Я опасался, что в приступе
благородства вы захотите навести тут порядок, что в переводе на
язык практики означало бы террор.
- Может быть, преследуемые знают, как они хотят жить, но
еще слишком слабы, чтобы это осуществить, - сказал Химик. - И
если бы мы только спасли жизнь какой-нибудь группе приговоренных,
это уже было бы много...
- Мы уже спасли одного, - нетерпеливо ответил Координатор.
- Может, ты знаешь, что делать с ним дальше?
Ответом ему было молчание.
- Если я не ошибаюсь, Доктор также за старт? - сказал
Координатор. - Ладно. Поскольку я тоже, значит, большинство.
Он умолк, ошеломленно выпучив глаза. Он один сидел лицом к
двери - к открытой двери. В абсолютной тишине - из темноты
доносилось только негромкое хлюпанье воды - все повернулись,
следя за его взглядом.
В открытых дверях стоял двутел.
- Как он сюда... - начал Физик, и слова замерли у него на
языке.
Это был не их двутел - тот сидел запертый в перевязочной.
На пороге, почти касаясь головой притолоки, стоял огромный
смуглолицый индивидуум с низко наклоненным малым торсом. Он был
закутан в землистого цвета ткань, которая плоско струилась сверху
вниз, окружая малый торс как бы воротником, вокруг которого
обвивался толстый моток зеленого провода. Сквозь разрез на боку
одежды виднелся широкий металлически поблескивающий пояс, плотно
прилегающий к туловищу. Двутел стоял неподвижно, сморщенное
плоское лицо с двумя большими голубыми глазами закрывала
прозрачная воронкообразная маска, расширяющаяся книзу. Из нее
выходили тонкие серые полоски, многократно обвивающие малый торс
и накрест застегнутые спереди, где образовывалось как бы гнездо,