"Сергей Лексутов. Игра в голос по-курайски ("Оползень" #1) " - читать интересную книгу автора

нотой: - "Запретная зона. Стой! Стреляют". Понятно, никто в Павла стрелять
бы не стал, даже если бы он полез за проволоку. Тут и часового-то Павел
увидеть не сподобился ни разу за многие годы своих поездок в эти места за
грибами. А грибов в здешних лесах бывало навалом! Из-за того, что дорога
была разбита до полного безобразия, грибники на колесах сюда не ездили, а
для пеших было далековато. От конечной остановки автобуса в военном городке
еще топать добрых шесть-семь километров.
Мысли неспешно текли в голове, как черная глубокая колея под переднее
колесо велосипеда. И были такими же черными. Да и с чего бы им не быть
черными? Жизнь выкинула такой финт, что впору встать на площади в пикет и
орать насчет "развала" и "геноцида"... Особенно в последнее время ему все
чаще и чаще вспоминалась миниатюра, под названием "Легенда о Мурзе", которую
Павел написал в порыве вдохновения сразу же после пресловутого турнира
поэтов. Будто еще тогда заглянул в какое-то искривленное зеркало и увидел
будущее. Но реальное будущее оказалось еще искревленнее того, которое он
увидел в искривленном зеркале. К тому же постоянно добавлялась унизительная
нищета, перемежающаяся с форменным голодом.
Павел не был потомственным работягой, но и субтильным интеллигентом
тоже не был, хоть и родился в семье, в которой точно насчитывалось три
поколения интеллигентов. Может быть и больше, но предреволюционная жизнь
деда с бабкой была покрыта мраком неизвестности. О ней никогда не говорили
ни старики, ни родители. Бабка везде говорила и писала, что из крестьян, но
при этом в совершенстве владела четырьмя языками, которые и преподавала в
школах аж до семидесяти пяти лет. Дед тоже окончил Университет и тоже
помалкивал о своем происхождении. Павлу поступить в Университет во
исполнении давней мечты до армии не удалось. Попал в заштатную
радиолокационную роту ПВО. Просидел два года за пультом радиовысотомера,
службу справил "нормально" как говорят солдаты, стал мастером-оператором
РЛС. Но вот из-за своей "нестандартности" умудрился насмерть поссориться с
командиром части! А история вышла анекдотическая. Павел за всю службу ни
разу не сбегал в самоволку... Ну не тянуло его! Что тут поделаешь? Но в
последнее лето одолжил свою пилотку другу... Роскошную офицерскую пилотку -
"ЧШ", с вытравленной хлоркой на подкладке своей фамилией, как и положено по
армейскому обычаю. И надо же было судьбе так карты раскинуть, что его
приятель похаживал в ту же комнату, той же женской общаги, что и командир
роты! Так получилось, что любвеобильный капитан нагрянул в общагу в
неурочный час, и приятелю Павла пришлось спасаться бегством, забыв пилотку.
Естественно, "старику" комроты слишком сильно подгадить не мог, разве что
затормозить "дембель" подольше, в надежде, что заматеревшие "фазаны" как
следует отпинают бывшего обидчика. Но плохо знал свою роту товарищ капитан!
Не было в ней никакой дедовщины. Новоявленные "старики" так уважали Павла,
что даже требовали, чтобы дневальный не орал благим матом "подъем" дабы
"дембель" мог поспать подольше, лишний часок до завтрака. Но Павел долго не
знал, за что окрысился на него командир. Приятель пришел из самоволки,
сказал, что пилотку забыл в общаге, а при каких обстоятельствах - не
упомянул. Ну, забыл и забыл, с кем не бывает? Только вдруг на следующий же
день командир назначил Павла в наряд на кухню, вместо того, чтобы дежурным
по роте. Хоть и был Павел ефрейтором, но на должности сидел сержантской, к
тому же он после увольнения в запас бывшего оператора высотомера
автоматически стал заместителем командира взвода, так что, присвоение звания