"Фриц Лейбер. Мечи и ледовая магия (Фафхрд и Серый Мышелов #6)" - читать интересную книгу автора

боги, о которых даже он не имел представления и которые время от времени
развлекались тем, что воздвигали препоны на его пути. Или же могла
вмешаться случайность, обладавшая силой не меньшей, нежели необходимость.
Так или иначе именно этим утром Фафхрд-северянин, обычно дрыхнувший до
полудня, проснулся с первым, еще тусклым, серебристым проблеском рассвета,
взял свой любимый меч Серый Прутик, обнаженный, как и он сам, и выбрался
из своей убогой комнатушки на верхнем этаже на крышу, где принялся
отрабатывать удары, энергично топая босыми ногами и издавая воинственные
вопли и ничуть не заботясь о том, что перебудил спавших внизу усталых
купцов, которые тут же принялись стонать, ругаться или проклинать эту
ужасную жизнь. Поначалу Фафхрда познабливало из-за холодного, несущего
запах рыбы утреннего тумана, тянувшегося с Великой Соленой Топи, но вскоре
от своих упражнений он уже обливался потом, делая выпады и парируя удары
невидимых противников, а его движения, поначалу несколько ленивые, с
каждой секундой становились вес стремительнее и энергичнее.
Но если не считать шума, производимого Фафхрдом, утро в Ланкмаре
началось довольно тихо. Колокола еще не начали свой трезвон, да и
громкоголосые гонги, возвещавшие о передвижениях по городу его доброго
правителя, помалкивали, и никто еще не начал рассказывать новости о
семнадцати кошках сюзерена, пойманных в сети и заключенных в тюрьму, где
они в отдельных клетках ожидали судебного разбирательства.
Случилось также, что именно в этот день и Серый Мышелов проснулся до
рассвета, который обычно заставал его крепко спящим. Он устроился в уголке
убогого гостиничного номера на груде подушек, перед низким столом,
водрузив подбородок на сложенные руки, и его серая хламида легла вокруг
него волнами. Время от времени Мышелов делал глоток кислого вина, а мысли
его были еще кислее, и думал он о зле и о недостойных доверия людях, с
которыми ему доводилось встречаться в течение его на удивление запутанной
жизни. Он совершенно не обратил внимания на уход Фафхрда и даже не слышал
мощных прыжков друга, но чем старательнее он призывал сон, тем дальше тот
убегал от него.
Берсерк с пеной у рта и красными глазами внезапно материализовался
перед Фафхрдом - как раз в тот момент, когда последний встал в третью
позицию, держа меч перед собой, внизу, немного справа, чтобы нанести удар
вверх. Фафхрд изумился возникшему видению, которое, ничуть не смутившись,
тут же взмахнуло саблей с зазубренным лезвием и попыталось нанести мощный
удар по шее северянина, - а сабля эта показалась Фафхрду чем-то вроде
множества острых кинжалов, нанизанных на одну ось и обагренных свежей
кровью, - так что, само собой, Фафхрд, защищаясь, автоматически принял
четвертую позицию, и в результате сабля берсерка была отбита, издав при
столкновении с мечом северянина такой же звук, как железный прут, если им
провести по прутьям металлической решетки.
Тут к северянину вернулась способность рассуждать здраво, и прежде
чем берсерк собрался с силами для следующего удара, острие Серого Прутика
описало быстрый аккуратный круг, метнулось вперед, к запястью берсерка, -
и в результате и оружие, и рука напавшего улетели далеко в сторону. Фафхрд
понимал, что лучше сначала обезоружить - или обезручить? - такого бешеного
противника, а уж потом протыкать его сердце, что он и сделал.
В то же самое время и Мышелов испытал в равной степени невероятное
изумление, поскольку его размышления были прерваны совершенно ничем не