"Фриц Лейбер. Серебряные яйцеглавы (Сборник "Шутник")" - читать интересную книгу автора

называют "снять козырь". А иногда первое слово в нее закладывает
программист. Но когда словомельница выбирает второе, оно должно по
настроению точно соответствовать первому - как и третье, и четвертое. Если
заложить в нее один план и дать сто разных первых слов - по очереди,
разумеется, - она напишет сто совершенно разных книг. На самом деле это
гораздо сложнее и недоступно пониманию маленького мальчика.
Сын. Значит, словомельница рассказывает одно и то же, только разными
словами?
Отец. Ну, в общем, пожалуй, да.
Сын. По-моему, это дурацкое изобретение.
Отец. Совсем не дурацкое, сынок. Все взрослые люди читают романы. Твой
папочка тоже их читает.
Сын. Да, папа. А это кто?
Отец. Где?
Сын. А вон там, идет в нашу сторону. Дама в голубых штанах. Она забыла
застегнуть блузку...
Отец. Кх-м... Немедленно отвернись! Это... это писательница.
Сын (продолжая смотреть). А что такое писательница, папа? Та нехорошая
дама, которая хотела с тобой заговорить, а ты отвернулся, тоже была
писательница? Помнишь, ты мне рассказывал?
Отец. Нет, нет, сынок! Писатели и писательницы - это просто те, кто
ухаживает за словомельницей. Они стирают с нее пыль, смазывают и так
далее. Правда, издатели делают вид, будто писатель помогает словомельнице
писать книги, но это выдумки, сынок, чтобы людям было интереснее.
Писателям разрешают одеваться неряшливо и вести себя невоспитанно,
наподобие цыган. Это оговорено в их контрактах и восходит к тому времени,
когда словомельницы только изобрели...
Сын. Папа! Она что-то сунула в эту словомельницу. Какой-то черный шар.
Отец (не глядя). Наверно, она ее смазывает или меняет в ней транзистор,
сынок, как того требуют ее обязанности. Я знаю, ты не поверил бы тому, что
я сейчас тебе расскажу, если бы узнал это не от папочки. До того как
словомельниц еще не было...
Сын. Оттуда дым идет, папа!
Отец (по-прежнему не глядя). Не перебивай! Наверно, она случайно
пролила масло. До того как были изобретены словомельницы, писатели писали
книги сами! Им приходилось выискивать...
Сын. Писательница куда-то побежала, папа.
Отец. Не перебивай! Им приходилось выискивать каждое слово для книги в
своей собственной памяти. Это, несомненно...
Сын. Папа, а дым идет все сильнее и искры сыплются...
Отец. Не перебивай! Это, несомненно, был невероятно тяжелый труд. Как
постройка пирамиды.
Сын. Да, папа. А дым...
Б-у-у-м!
Словомельница Гаспара с оглушающим грохотом разлетелась на мелкие
куски, а с ней и обладатели бирюзовых костюмов с опаловыми пуговицами.
Они мгновенно и безболезненно покинули этот мир - случайные жертвы
профессионального мятежа. За первым взрывом последовали десятки других,
но, к счастью, больше от них никто серьезно не пострадал.
По всей Читательской улице, которую некоторые называли также улицей