"Фриц Лейбер. Мечи в тумане" - читать интересную книгу автора

ужасу перед молнией, что несет смерть из грозового неба, перед гигантским
морским змеем, наносящим удар из пучины, перед лесными тенями, которые
могут переломать все кости сильному мужчине, перед грозящими удушьем
кольцами дыма из очага чародея.
И тут вокруг них послышалось звяканье стали о камни мостовой:
туманные щупальца подобрали четыре брошенных меча и кинжал Джиса, а другие
принялись вытаскивать из ножен мертвого головореза неиспользованные ножи.
Казалось, какой-то громадный осьминог-призрак, вышедший из бездны
Внутреннего моря, вооружается перед битвой.
А ярдах в четырех над землей, в том месте, откуда росли щупальца, в
самой сердцевине туманной массы начал образовываться красноватый диск,
который все больше и больше походил на глаз размером с человеческое лицо.
Друзья не могли отделаться от ощущения, что как только этот глаз
прозреет, с десяток вооруженных щупальцев примутся одновременно наносить
безошибочные удары.
Оцепеневший от ужаса Фафхрд стоял между быстро растущим глазом и
Мышеловом. Последний, осененный внезапной мыслью, крепко сжал в ладони
Скальпель, напрягся и крикнул Северянину:
- Подбрось меня!
Разгадав замысел друга, Фафхрд стряхнул с себя оцепенение, сплел
пальцы ладоней и присел. Мышелов разбежался, оттолкнулся правой ногой от
ступеньки из ладоней Фафхрда и взлетел стрелой - Северянин помог ему,
мощно вытолкнув его вверх и вскрикнув при этом от боли.
Держа перед собой меч, Мышелов влетел прямо в красный глаз из
эктоплазмы, который тут же исчез, однако исчез из виду и сам Мышелов,
словно угодил в громадный сугроб.
Мгновение спустя вооруженные щупальца пришли в движение и принялись
колоть и рубить направо и налево, словно слепой фехтовальщик. Однако
поскольку их было штук десять, некоторые клинки проносились в опасной
близости от Фафхрда, и тот заплясал, уклоняясь от ударов. Ориентируясь по
стуку его подошв по мостовой, щупальца стали действовать точнее -
опять-таки как слепой фехтовальщик, - и Фафхрду пришлось проявить все свое
проворство, что было не так-то просто при его комплекции. Окажись рядом
сторонний и беспристрастный наблюдатель, он бы решил, что осьминог-призрак
заставляет Фафхрда откалывать какой-то немыслимый танец.
Между тем Мышелов, оказавшись позади белого чудовища, увидел
серебристо-розовый жгут и, высоко подпрыгнув - жгут попытался ускользнуть,
- рассек его концом Скальпеля. Он оказался еще плотнее, чем туманная
масса, и лопнул с неожиданно громким звоном.
И сразу туманная масса скукожилась - гораздо быстрее, чем проткнутый
рыбий пузырь, и скорее, как гриб-дождевик, на который наступили громадным
сапогом; щупальца тоже разлетелись в прах, мечи и кинжалы со звоном
посыпались на мостовую, и струя такой отвратительной вони ударила в
друзей, что им пришлось срочно зажать носы и рты.
Через несколько секунд Мышелов, осторожно втянув в себя воздух и
найдя его уже сносным, радостно вскричал:
- Вот так, мой друг! Я перерезал чудищу его тоненькую глотку, или
артерию, или главный нерв, или пуповину, или что там это у него было.
- А откуда тянулся жгут? - осведомился Фафхрд.
- У меня нет ни малейшего желания это выяснять, - заверил его