"У.Ле Гуин. Путешествие в глубь сознания" - читать интересную книгу автора

На берегу стоял человек, глядя через огромное море туда, где вздымались
Острова или, может быть, ему так казалось.
- Там, - сказал он морю, - лежит мое королевство.
Море ответило ему так, как отвечало всем. Когда на море из-за его спины
стал надвигаться вечер, ветер стих, и краски моря поблекли, в западной части
неба засияла, возможно, звезда, возможно, огонек или его мечта о свете.
Он стал карабкаться вверх, на улицы своего города, в полных сумерках.
Хижины и мастерские его соседей были пусты, приведены в порядок и покинуты
их хозяевами, готовившимися к Концу. Почти все жители были либо наверху, в
Гейстхолле, на Отпевании, либо внизу, в полях, с Бешеными. Но Лиф не мог
уйти, его вещи были слишком тяжелы, чтобы их выбросить, слишком крепки,
чтобы их разбить или сжечь. Только века могли бы их разрушить. Где бы их ни
сложили, где бы они ни упали, куда бы их ни выбросили, из них складывалось
то, что должно было сложиться - город. Поэтому он и не пытался их выбросить.
Его двор все еще был завален кирпичами, тысячами и тысячами кирпичей его
собственного изготовления. Печь для их обжига стояла холодной, но в рабочем
состоянии, там же были бочонки с глиной и сухой известью, с известковым
раствором, лотки для погашения извести и мастерок. Все необходимое для
работы. Один парень из Нотариального переулка спросил с усмешкой:
- Ты что, собираешься выстроить кирпичную стену и спрятаться, когда
придет Конец Света?
Другой сосед, отправлявшийся в Гейстхолл, посмотрел на эти груды и кучи
штабеля и насыпи хорошо сформованных и обожженых кирпичей, купающихся в
золотом свете послеобеденного солнца, и вздохнул, словно они давили на него.
- Вещи, снова вещи! Освободись от них. Лиф, от той тяжести, с которой
они давят на тебя! Идем с нами, пока еще не наступил Конец!
Лиф поднял кирпич, снова положил его на место и смущенно улыбнулся.
Когда они все шли мимо, он не отправился с ними ни в Холл, ни туда, где люди
уничтожали посевы и убивали животных, его путь лежал к морю, туда, где был
Конец всего живого, где была только вода. Теперь, вернувшись в свою хижину,
просоленный и обветренный, он все еще не чувствовал ни хохочущего отчаяния
Бешеных, ни слезного и возвышенного отчаяния тех, кто собирался в
Гейстхолле. Он чувствовал пустоту и голод. Это был коренастый и невысокий
человек, и ветер на краю света не мог сдвинуть его с места.
- Эй, Лиф! - позвала его вдова, живущая в переулке Ткачей, пересекающем
улицу в нескольких метрах от его дома. - Я видела, что ты идешь по улице,
ведь с самого захода здесь не проходила ни _ одна живая душа. Становится
темнее и тише, чем... - она не уточнила и продолжила: - Ты уже ужинал? Я как
раз собиралась вытащить из печи жаркое, но нам с малышом никогда не съесть
столько до самого Конца Света, и мне не хочется, чтобы пропадало хорошее
мясо.
- Большое спасибо, - сказал Лиф и снова надел пальто.
Они пошли в переулок ткачей, оставив переулок Каменотесов уже в полной
темноте, минуя улицы, продуваемые ветром с моря. В залитом светом доме вдовы
Лиф поиграл с малышом, самым последним из рожденных в городе, маленьким
толстячком, учившимся вставать. Лиф поставил его на ножки, он рассмеялся и
упал. В это время вдова поставила хлеб и горячее мясо на стол, сплетенный из
толстых камышей. Они сели есть, даже ребенок, который жевал ломоть хлеба