"Урсула ле Гуин. Планета Рокканона" - читать интересную книгу автора

наливал вино Семли и, разговаривая с Дурхалом, своим племянником и
наследником, об охоте, глядел на молодую пару с хмурой любовью старика,
который уже ничего не ждет от будущего. С тех пор как появились Повелители
Звезд с их домами, взлетающими на столбах огня, и с их страшным оружием,
делающим ровное место там где только что стоял холм, надежд на будущее у
ангья Халлана и всех Западных Земель и вправду оставалось совсем немного.
Повелители звезд нарушили все древние обычаи, запретили любые войны, и (о
позор!) пришлось платить им небольшую, но дань - для войны, которую
Повелители Звезд собираются вести с каким-то непонятным врагом где-то в
провалах между звезд, у самого конца лет. "Это будет также и ваша война",
- сказали Повелители Звезд, но уже целое поколение благородные ангья
сидят, постыдно праздные, в своих залах пиршеств и смотрят, как ржавеют их
двойные мечи, как вырастают, не нанеся ни одного удара в бою, их сыновья,
а дочерям без добытого в геройском бою приданого, которое привело бы к ним
знатного жениха, приходится выходить замуж за бедняков и даже хуже, за
"среднерослых". Печальным становилось лицо Властителя Халлана, когда он
обращал взгляд на золотоволосую чету и слушал, как смеются они, отхлебывая
горьковатое вино и весело болтая в холодной, разрушающейся, величественной
крепости их рода.
Лицо Семли мрачнело, когда, глянув в зал, она видела на местах, куда
более удаленных от трона, чем ее место, среди даже полукровок и
"среднерослых", на их белой коже и в черных волосах сверканье драгоценных
камней. Сама она и серебряной заколки для волос не принесла в приданое
мужу. Платье, расшитое бисером, она убрала в сундук до дня свадьбы дочери
- если дочь у нее родится.
Именно дочь у них и родилась, и ей дали имя Хальдре, и, когда пух на
ее коричневой маленькой головке стал длиннее, он засиял нетускнеющим
золотом, наследием царственных поколений - единственным золотом, каким ей
предстояло владеть...
Семли не решалась заговорить с мужем о том, чего ей не достает. Как
ни ласков был с нею Дурхал, но он был горд и испытывал лишь презрение к
зависти, к суетным желаниям, и она боялась его презрения. Но с сестрой
Дурхала, Дуроссой, она о том однажды заговорила.
- Когда-то моя семья владела сокровищем, - сказала она. - Это было
ожерелье, золотое, с большим синим драгоценным камнем - кажется, его
называют сапфир?
Дуросса пожала плечами, улыбаясь: она тоже не знала точно, как
называется такой камень. Разговор происходил в конце теплого времени
восьмисотдневного года. Семли сидела вместе с Дуроссой на освещенной
солнцем каменной скамейке перед окном, высоко в Большой Башне, там, где
были покои Дуроссы. Рано овдовевшую, бездетную Дуроссу выдали за
Властителя Халлана, ее дядю, брата ее отца. Из-за того, что брак был
заключен между родственниками и был вторым и для мужа и для жены, Дуросса
не получила титула властительницы Халлана, который со временем могла
получить Семли: но сидела она рядом со старым Властителем, на высоком
троне, и с властителем вместе управляла. Она была старше Дурхала, своего
родного брата, души не чаяла в его молодой жене и наглядеться не могла на
светловолосую крошку Хальдре.
- За него отдали, - продолжала Семли, - все богатства, которыми
завладел мой предок Лейнен, когда завоевал Юг. Сокровища целого царства,