"Андрей Легостаев. Канун Армагеддона (Наследник Алвисида #4)" - читать интересную книгу автора

отпроситься у Царя Ста Озер домой и приходилось терпеть скуку пышного
праздника.
Некоторый интерес у Радхаура вызвал бой стеклянных драконов, которыми
весьма ловко управляли зеленоволосые наездники. Царь Тютин пояснил, что в
озере может жить только один дракон, все остальные должны погибнуть - и так
из миллиона маленьких дракончиков до озера доползли единицы, теперь нужно
выявить самого сильного из них.
Радхаур смотрел на этих "малышек", каждый из которых был длиной не
менее двух ярдов, и вспоминал старого дракона, от лап которого чуть не
погиб. На суше эти твари довольно неуклюжи и неповоротливы, но в родной
стихии очень опасны. Молодые стеклянные драконы словно понимали, что
дерутся не на жизнь, а на смерть, оглушительный рев толпы, разгоряченной
видом крови, возбуждал и наездников, заставлявших дракончиков совершать
немыслимые пируэты. Зрелище было просто красивым. Для понимающего человека
- тем более.
Наездники погибших драконов, беспомощно упавших на дно морское, быстро
покидали место побоища, слуги из морских обитателей специальными крючьями
проворно сволакивали туши в специально вырытую в стороне от места битвы
огромную яму.
Из примерно двух дюжин стеклянных драконов в воде остались лишь два
последних, управляемых совсем юными наездниками, крепко держащимися на
спинах своих "скакунов". Оба дракона заметно устали, потеряли
первоначальную быстроту движений, но дрались отчаянно, не желая уступать.
- Хороши? - спросил у Радхаура царь Тютин.
- Драконы? - переспросил граф.
- Наездники. Это - мои внуки. Твои сыновья, сэр Радхаур.
А Радхаур полагал, что ничто в жизни его больше не удивит. Удивило не
известие царя Тютина, а то, что никаких чувств в нем оно не вызвало. Он
мечтал о продолжении рода, он делает все для этого возможное. Но слова царя
Тютина вызвали в нем совсем иные мысли.
- Почему я узнал об этом только сейчас? - спросил он, повернувшись к
царю Тютину лицом. Радхаур не стал задавать вопросов, кто их мать (матери?)
и что с нею (с ними?) сейчас. Он прекрасно помнил, что в ночь его
неудавшейся свадьбы, когда он напился с горя до бесчувствия, сестры Лореллы
(он даже не мог сейчас вспомнить, как их зовут) почти силком прорвались к
нему в спальню - все эти годы он старался не вспоминать о той ночи.
- Тебе они не нравятся? - вопросом на вопрос ответил царь Тютин.
Мелькнула шальная мысль официально усыновить одного из них, любого,
сделать наследником - все же в этих юношах кровь графов Маридунских, и... и
хоть в монастырь отправиться на покой, замаливать многочисленные грехи. Но
тут же перед глазами встало полузабытое лицо Рогнеды, сейчас обращенной в
озеро, которая когда-нибудь родит ему наследника.
- Нравятся, - ответил Радхаур. - Как наездники, как все воины твоего
народа. Это не мои сыновья.
- Ты не веришь моему слову? - нахмурил брови озерный царь.
- Верю. Но сын не тот, кого ты зачал не по любви, случайно и о
существовании которого не знал, пока он не вырос. Сын это тот - ради
которого живешь, с чьим именем на устах идешь в смертельный бой, чьим
успехам искренне восторгаешься и чьи неудачи доставляют страдания. Я даже
не знаю их имен. Это не сыновья. Если бы вы сообщили мне об этом сразу,