"Валентин Леженда. Повесть былинных лет " - читать интересную книгу автора

Стало быть, конюха лапоть. Ай да Дарья, ай да коза бесстыжая!
Намотав на левую руку длинную косу жены, воевода, судя по намерениям,
собрался отсечь благоверной голову.
- Пора! - хрипло прошептал Лука и незаметно, словно хищный зверь,
прошмыгнул на двор.
- А... - донеслось из избы, - не надо-о-о-о... - После чего раздались
громкие шмякающие звуки.
- Порет! - сразу определил юноша, прислушиваясь к диким визгам
неверной. - Что ж, любишь кататься, люби и саночки возить...
И, произнеся вслух сию известную расейскую мудрость, Лука ловко, точно
ярмарочный акробат, перемахнул через высокий дощатый забор.

Выйдя из разгромленной корчмы, Колупаев направился к своей скромной
повозке, на которой и путешествовал по землям русским бескрайним уже
изрядное количество лет.
Запряженная в повозку лошадка по имени Буцефал встретила хозяина
довольным всхрапыванием. Присмотревшись, Степан заметил, что лошадь взирает
на него с укоризной. Видно, не одобрял Буцефал учиненной кузнецом драки.
Ну да ладно, где еще русскому человеку пар спустить, как не в
благородном честном поединке, особенно когда силы противника превосходят
твои собственные в десять раз.
Прикрыв старой медвежьей шкурой рабочий инструмент, лежащий на дне
повозки, Колупаев залез на козлы и громко скомандовал:
- Поше-о-о-ол...
Сегодняшнее происшествие в корчме стало последней каплей в той бочке
дегтя, которую уже столько лет носил под сердцем Степан. Тяжело жить на
земле русской обманутым героям. Да разве можно было помыслить такое в
прежние-то времена?
Кто бы тогда посмел приписывать подвиги какого-нибудь богатыря
совершенно чужому человеку?
А какие встарь были силачи, горы сворачивали: Микула Селянинович,
Никита Кожемяка, Добрыня Никитич, Гол Воянский, Иван-богатырь крестьянский
сын, Алеша Попович... Да целого дня и ночи не хватит, чтобы все их подвиги
пересказать.
Непонятно было, чем Степан заслужил такую горькую участь. Сколько
подвигов совершил, животом рисковал, а слава вся какому-то ироду поганому
Илье Муромцу, что б его, досталась. За что про что? На каких, в конце
концов, основаниях?
А все этот летописец, как же его... даже имени не вспомнить. Вот кабы
встретился он кузнецу... Ох и навалял бы ему Степан, ох и навалял бы!
- Гей, иди быстрей, Буцефалушка, смеркается уже...
Буцефал недовольно застриг ушами, но скорости все-таки прибавил.
Колупаев горько усмехнулся и принялся от тоски рассуждать вслух,
обращаясь к собственной лошади:
- А что как мне, Буцефалушка, этого мерзавца сыскать? Ну, летописца
ентова, по непонятному почину меня славой народной обделившего. Найти и
заставить все заново переписать по правде, по совести. Мол, вот он настоящий
богатырь расейский, Степан свет Колупаев, погубивший Змея Горыныча и Кощея
Бессмертного в бегство трусливое обративший...
И кузнец серьезно задумался. Чудно было, отчего ему раньше в голову сия