"Рафаэль Лефорт. Учителя Гурджиева." - читать интересную книгу автора

Мекки в рай. Это то место, куда раз в году, к тому же,
приходят евреи, чтобы помазать камни маслом, плакать и
стенать.

Мнения археологов расходятся. Может быть, первоначально это
был Алтарь Всесожжения. План фундамента показывает, что
внешний восьмиугольник содержит в себе еще один
восьмиугольник, состоящий из восьми колонн, поддерживающих
24 арки. В каждом сегменте внешнего восьмиугольника пробито
пять окон.

В парке стояла величественная тишина. Высокие тополя,
фонтаны и изразцы радовали глаз, тогда как негромкое
монотонное пение чтеца Корана было как музыка. Каждый
четверг ночью множество людей спускались сюда и совершали
безмолвные медитации или более звучные напевы дервишского
ритуала. Здесь не было ни музыки, ни хлопанья в ладоши, как
я это видел в Северной Африке, но было размеренное
приглушенное бормотанье и иногда ритуал глубоких вдохов и
выдохов, которые, как мне сказали, представляют особую
церемонию. Я мог бы сидеть там вечно, настроив себя в
созвучии с Иисусом и впитывая магнетическую атмосферу этого
перекрестка вер. Так продолжалось до 18 декабря. Только
потом я получил кое-какие указания на то, что я должен
изучать. Сознательно я ждал какого-то чтения или
деятельности и действительно не понимал атмосферной
насыщенности этого места. Возможно, самый факт пребывания
там и был живым изучением Иисуса. Может быть, ежедневный
контакт с теми улицами, по которым он когда-то ходил, и был
моим уроком. Я начал понимать это тогда, когда один человек,
с которым я познакомился в Иорданской Туристической Полиции,
Мохаммед Али (он свободно говорил по-английски) просто
сказал мне однажды вечером, потягивая кофе: "Вы читали
Манихейские Евангелия Леуциуса (Левкипия), одного из
спутников Иоанна? Они как будто называются деяниями Иоанна?7

Я ответил, что в юности читал Апокрифы, но лишь
Ветхозаветные, и не особенно интересовался другими.

-- Это интересно, -- сказал он, -- Особенно то, что касается
события, которое, как опсывается, случилось в жизни Иисуса
незадолго до распятия. это имеет отношение к танцевальной
форме.

Я посмотрел на него, но выражение его лица ничего мне не
говорило. Было ли это тем указанием, которого я ждал? Иили я
был в таком сверхчувствительном состоянии, что во всем видел
смысл? Несомненно, что в Иерусалиме разговор неизбежно
должен был коснуться Иисуса, но тем не менее...